/Он вышел с букетом на воздух./
/Стемнело, рассыпались звезды/
/По черному небу событий/
/И их всевозможных развитий./
/(Из поэмы «Валера Лосев»)/
Шумная девица в сопровождении полицейских наконец-то покинула помещение ювелирной мастерской Моисея Ароновича Бринкина.
Моисей Аронович, поблагодарив Бога за помощь сверху, опустился в кресло, взял лупу, и стал дальше изучать часы, которые принесла сегодня одна бойкая, но неумная дамочка: «Что-то всё бойкие сегодня заходят, — отметил он. — И всё дуры. Особенно вторая, которую только что увезли полицейские. Линейку вон забыла. — Бринкин взял железную линейку, помахал ею в воздухе, как рапирой, и убрал под прилавок. — Не исключаю, что она за ней вернется с новым скандалом. Пусть пока полежит здесь. Таких феноменальных маразматичек даже в Одессе не много найдешь. Чтобы вот так — среди бела дня, взять, и занести распилить слиток золота на 12,5 кг!.. А та первая с часами?» — Когда Моисей Аронович взял в руки эти часы, он не поверил своим глазам, что действительно держит их в руках. Еще бы — держать в руках такое сокровище! Это же не просто уникальный артефакт прошлых времен. Это легенда! И эту легенду Моисей Аронович хорошо знал. Согласно ей, часы эти могли, как машина времени, переносить их владельца в прошлое. Конечно, в это мало кто верил. Ну, кто, скажите, станет в такое верить? Только кретин и ненормальный! А ни тем, ни этим Моисей Аронович не считался даже за глаза. Конечно, у него были свои странности (а у кого их нет?), но и ума, и трезвомыслия ему, при этом, хватало. А что до странности — так и не странность даже, а так, скорее, страсть, да и не страсть, а страстишка — собирание ювелирных изделий с необычной историей. И вот он держит в руке эти волшебные часы обратного хода, и рука немного подрагивает от волнения. Такая удача!
Моисей Аронович собрал всю волю в кулак, и, прекратив в нем дрожь, сказал совершенно спокойно, и, как бы равнодушно:
— Что вы за это хотите?
— А что вы можете мне за это предложить? — дамочка навалилась на прилавок пышным бюстом, и обдала Моисея Ароновича ароматом вонючих духов. — Но учтите, меня не проведешь!
— Если бы я пытался провести хотя бы каждого десятого сюда входящего, я бы уже разбогател, как Ротшильд, и не возился, как теперь, с копеечной мелочевкой.
— Вы хотите сказать, что это копеечная мелочевка?.. Вы — болван! Дайте сюда! — она протянула руку.
— Не надо так нервничать! — Бринкин отодвинулся. — Что вы кипятитесь, как петушиный бульон в кастрюле? Дайте я посмотрю внимательно, — он надвинул на глаз лупу. «Только не волнуйся, Моисей! Делай вид, что тебе это слабо интересно». — Так что вы за это просите?..