Я никогда прежде не видела ничего подобного, и ребра сжимаются, сдавив в силках неподготовленное сердце. Я растеряна, ошеломлена. Не могу вымолвить ни слова, я даже не представляла, что города способны хватать за плечи и встряхивать, да так, что в глазах темнеет, а в ушах звенит. Нью-Йорк – мечта, иллюзия и идеал. Я читала о нем, но не думала, что когда-нибудь буду ехать по этим улицам, разглядывать витрины и прохожих. Так ведь не бывает. Не бывает так красиво и пугающе!
– Центральный парк, – сообщает Бертрам, и я перекатываюсь на другую сторону. Мы в нескольких метрах от огромного куска земли, засаженного деревьями, ветки которых не просто тянутся к небу, но украшены сверкающими фонариками. – Сходим туда, Ренни, ты полюбишь это место. Я точно знаю.
Поток машин рябит перед глазами. Я поднимаю голову и вижу, как на гигантских экранах крутят рекламу, как вспыхивают разноцветные буквы. Нью-Йорк – особый город. Агрессивный и характерный. Мало его любить, нужно, чтобы и он полюбил тебя. Я сразу чувствую эту связь. Ощущаю горячий поток, несущийся по венам.
Я уверена: здесь мое место. Среди хаоса, неразберихи и вечного побега от реальности. Вот где я хочу находиться, хочу закрывать глаза и теряться в собственных фантазиях. Хочу сталкиваться с незнакомцами, свихнуться на разговорах и ненужной болтовне, которая волей-неволей остается в памяти. Хочу отчаянно рваться вперед и понимать, что на финише меня что-то ждет, что усилия не напрасны.
Я протяжно выдыхаю, а Бертрам кладет ладонь поверх моей руки.
– Я знал, что ты влюбишься.
– В этот город невозможно не влюбиться.
– Да! Трудно устоять перед тем, что удивляет.
Я оборачиваюсь, вижу, что Бертрам смотрит на меня и глажу его по заросшему подбородку. Я рада, что он рядом, что он сжимает мою руку. Мне тепло с ним и спокойно. Бенни – часть той жизни, в которой всё было хорошо, и я, сама того не ведая, цепляюсь за него, как за спасательный круг.
Мы паркуемся у высокого здания со стеклянными стенами и выходим, не произнося ни звука. Смотрю по сторонам. Ноги заплетаются от усталости, но я все равно хожу туда-сюда, пытаясь вглядеться вдаль, увидеть что-то такое, чего еще не заметила.
«Додж» останавливается. Уилл выходит и растягивает губы в улыбке, увидев, как я пританцовываю у забора. Он подходит ко мне так близко, что я улавливаю запах мелиссы в воздухе, и заправляет мне прядь волос за ухо.
– Ты выглядишь счастливой, птенчик.
– Так и есть, Уилл. Даже ссориться с тобой не хочу. Хочу просто носиться по городу и кричать от восторга. Это невероятно.