– Я рад, что тебе нравится.
– Ты так говоришь, будто сам этот город построил, – язвит Тэмзи и потягивается. На ней какой-то прозрачный топ и драные джинсы. – Есть хочется, ребята. Я не шучу.
– Где тут можно перекусить, Бенни? – спрашивает Кори.
– Везде. Здесь на каждом углу забегаловки.
– А что с отелями? – Джесси, как всегда, сжимает в руке гитару. – Сколько в Нью-Йорке гостиниц для малоимущих путешественников?
– Гостиниц? Вы серьезно? Не выдумывайте! – Бертрам качает головой, и в его невероятно красивых глазах сквозит решительность. – Оставайтесь у меня.
– Хорошая идея, – хмыкает Уилл и задумчиво смотрит на Бенни. – Ты точно не против, если мы у тебя перекантуемся пару ночей?
– Нет. К чему ютиться в хостеле, если есть квартира?
– Классно мыслишь, Бенни, – усмехается Уилл, и я невольно подмечаю в его голосе нотку сарказма. – Так и поступим. Вот оно – хваленое нью-йоркское гостеприимство.
– Так, какие у нас планы? – зевает Тэмми и опирается о Гудмена, словно он ее личная подставка. – Куда сейчас идем? В кафе, а потом в «Серенити»?
– Я передумал насчет «Серенити».
– Что? Почему?
– Ну просто так. Решил, что сегодня мы с вами потеряемся.
– Где потеряемся? – недоумевает Кори, а я подхожу к Уиллу и улыбаюсь.
– В Нью-Йорке.
Высокие здания врываются в небо, исчезают далеко в темноте, и мне кажется, что те счастливцы, которые живут на верхних этажах, собирают в ладони звезды или облака.
Мы бродим по многолюдным улицам. Все вместе, как вырвавшиеся из клетки звери, не видевшие людей, не чувствовавшие на своей коже порывов ветра. Джесси предлагает заходить в каждое восьмое здание по Пятой авеню – улице в центре Манхэттена. Самая известная и невероятная улица в Америке, впрочем, ее даже сравнивают с Елисейскими Полями в Париже.
Мы проходим Эмпайр-стейт-билдинг на 34-й улице и Нью-Йоркскую публичную библиотеку между 40-й и 42-й улицами. Затем Бертрам указывает на Рокфеллеровский центр – крупнейшее офисное здание в Нью-Йорке – и вскользь бросает:
– Тут работает мой отец.
Я округляю глаза, а Кори примерзает к месту.
– Что? Здесь?
– Ага. Ну ничего интересного.
– Ничего интересного? – тянет Тэмми и так неожиданно оказывается рядом с Бертрамом, что он удивленно вскидывает брови. – Уверен, что неинтересно?
– А что хорошего? Я чеки от отца чаще вижу, чем самого отца.
– Хотелось бы и мне так. Мой отец вообще отказался меня финансировать, едва мне двадцать один стукнуло. Вот так просто. Хотя нет, наверное, сложно. В конце концов, не так уж и престижно мэру города обеспечивать дочь-самоубийцу, верно?
– Самоубийцу? – переспрашивает Бертрам. – В смысле?