Когда ей минуло девять лет, она уже понимала, что означает скрип пружин старого сломанного матраца в комнате родителей, где до пяти лет спала вместе с младшим братишкой. Потом их перевели в маленький альков в соседней комнате. Она видела, что отец обычно приходит домой довольно поздно и навеселе, приняв изрядную долю дешевого виски, и тащит мать, невзирая на ее протесты, в спальню. А они, она и ее братья, остаются за дверью, порой лукаво переглядываясь, по большей частью притворяясь, что ничего не слышат. То, что происходит в спальне, понимала она, хочет отец, а мать это ненавидит и сопротивляется.
Она рано повзрослела. К четырнадцати годам, хотя ей и суждено было подрасти еще на пару дюймов и прибавить несколько фунтов веса, она была уже вполне созревшей женщиной. Этому немало способствовало и то, что в том же году ее грубо и жестоко изнасиловали.
Случилось это так, как случается со многими хорошенькими девушками бедных кварталов больших городов. Подобно многим подросткам, среди которых она жила, Джейн Кафов кое-что подрабатывала. Два-три вечера в неделю она сидела с соседскими детьми, получая за это пятьдесят центов в час. Чаще всего ее приглашали в семью, которая жила в том же доме, этажом выше. Мать этих детей была квалифицированная медицинская сестра, которой часто приходилось дежурить по ночам, а ее муж, коротышка с грудью колесом, лет под пятьдесят, без единой кровинки в лице и бесцветными губами, был мясником. Он безукоризненно одевался и каждое воскресенье возил своих пухлых малышей через весь город в Центральный парк. Приятелей у него среди соседей не было, но, встречая кого-нибудь на лестнице или на улице, он всегда бывал до приторности вежлив. В те вечера, когда его жена работала, он не выходил из дома и сам присматривал за детьми. Но иногда просил Джейн подняться к ним и посидеть часа два-три, а сам куда-то исчезал.
Случилось это недели через две после смерти отца. Старший брат Фил, получив отпуск на похороны — он служил в армии — еще был дома, и Джейн не хотелось идти наверх, но Фил настоял. В семье было решено остаться жить в той же квартире, и двум старшим мальчикам, которые еще учились в школе, предстояло помогать матери в уборке тех помещений, которые раньше убирал отец.
— Хочешь ты этого, Джейн, или нет, а нам всем придется взяться за работу, — сказал Фил. — Раз человек просит, чтобы ты посидела с его детьми, иди. И скажи ему, что он может не спешить домой к одиннадцати или к другому часу. Ты будешь сидеть столько, сколько понадобится. Нам нужны деньги. Каждый заработанный цент. Если бы отец сообразил вовремя застраховаться…