Не хватало еще, чтобы он стал уверять, что под лежачий камень вода не течет или что люди — везде люди. Нечаев насупился. Он сам знает, что болгары тоже славяне. Но они не могут довериться первому встречному.
— Чудак, — сказал Сеня-Сенечка. — Я живым в руки тоже не дамся.
— Ладно, пошли, — согласился Нечаев.
Он выглянул. Никого!.. Тогда он что есть духу побежал к изгороди и залег. За изгородью смутно белела дорога.
— Ну как? — Сеня-Сенечка плюхнулся рядом.
В тишину ворвался треск мотоцикла. Вынырнув из-за поворота, он покатил по дороге. За рулем и в коляске сидели солдаты в касках. Двое.
— Немцы, — сказал Нечаев, когда мотоцикл скрылся из глаз. Во рту у него было сухо, язык его не слушался. — Они скоро вернутся.
— Вниз они будут лететь как угорелые.
— Ты хочешь сказать…
— Ага, но где достать веревку? — спросил Сеня-Сенечка.
— Можно протянуть проволоку, — ответил Нечаев. — Тут ее хватает.
Это было первое, что почти одновременно пришло им в голову.
Они отползли от изгороди. В ход пошли ножи. Шкляр отгибал гвозди, а Нечаев срывал проволоку с кольев и наматывал ее на руку.
— Пожалуй, хватит, — сказал Сеня-Сенечка. — Ты прикрепишь ее к изгороди, а я переберусь через дорогу. Залягу вон за тем деревом. Гансов двое и нас двое. Справимся. Только аккуратненько. Иначе хай поднимут, понял?
— Не учи ученого, — ответил Нечаев, словно всю жизнь только этим и занимался.
Он прикрепил проволоку к изгороди напротив того дерева, которое облюбовал Шкляр, и, когда Сеня-Сенечка перемахнул через дорогу, растянулся в кювете. Но он не мог совладать со своим нетерпением и сразу же поднял голову.
С трудом он разглядел Сеню-Сенечку, который всем телом прижимался к дереву по ту сторону дороги. А где же проволока? Только нащупав ее рукой, он удостоверился, что она натянута до звона. Ее просто не было видно в темноте.
Он с такой силой сжимал рукоятку ножа, что у него онемели пальцы. Ладонь словно бы прикипела к черенку — не отодрать.
И тут же он услышал торопливый, захлебывающийся треск — мотоцикл несся вниз, под уклон, и его сердце зачастило в такт мотору. Тонкий светлый луч скользнул по листве и погас. И в ту же секунду мотоцикл выскочил из-за поворота.
Нечаев приготовился к прыжку.
Ему попался хилый, тщедушный немец. Нечаев навалился на него, оглушил и поволок за ноги в сторону. Сбросив солдата в кювет, Нечаев вернулся за автоматом, который остался на дороге. Он успел заметить, что у немца остроносое лицо и влажный рот. Но ему было не до немца.
Шкляр все еще возился со своим немцем, они оба катались по земле, и Нечаев, не выпуская из рук автомата, поспешил к нему. Но, когда он подбежал, Сеня-Сенечка уже поднялся, отряхиваясь. Тяжело дыша, он выдохнул: