Я прослушала множество докладов на научных конференциях, внимая тому, как исследователи раз за разом повторяют одну и ту же историю: мы попробовали увеличить дозу такого-то препарата, но рак вернулся; мы попытались усилить дозу другого лекарства, но рак вернулся; мы обратились к нашей новейшей терапии, но… рак опять вернулся. Каждая нисходящая линия на их графиках представляла потерянную человеческую жизнь и обличала нашу коллективную неспособность бороться с резистентностью раковых клеток к лекарствам.
Меня озадачивает то, что многие люди, занимающиеся онкологией, не замечают параллелей между происходящим в их профессиональной сфере и тем, что делается в более широком мире экологии и эволюции. Возможно, виной тому определенный снобизм ученых в белых халатах, обосновавшихся в своих совершенных лабораториях и считающих, что у экологов, которые любят запачкать ботинки, мало чему можно научиться. Но, вопреки такой установке, опыт последних подсказывает нам, что секрет долгосрочного сдерживания запущенного рака надо искать не только в изучении резистентности и подготовке к ней, но и в активном ее планировании и управлении ею.
Люди – фундаментально оптимистичные создания. Мы хотим верить, что идем вперед и меняем жизнь к лучшему; кроме того, мы убеждены, что делать хоть что-нибудь лучше, чем не делать ничего. Однако химиотерапия и таргетная терапия оказывают жесткое избирательное давление на крайне агрессивные и быстро развивающиеся виды рака, потенциально усугубляя их. И пока мы не найдем более эффективные способы усмирить самых опасных «эгоистичных монстров», которые уже расползлись по всему телу, нам, возможно, стоит признать, что иногда лучшим лечением может оказаться полное воздержание от лечения.
Появляется все больше свидетельств того, что выбор паллиативного лечения, облегчающего симптомы и снимающего боль, на деле ведет к более длительной выживаемости и лучшему качеству жизни для людей, у которых почти не осталось времени, – по крайней мере, в сопоставлении с последними «исцеляющими» методами, подобными химиотерапии в высоких дозах или дорогостоящей таргетной терапии. Сказанное особенно актуально в свете исследования, проведенного в 2013 году учеными из Института рака Даны – Фарбера в Бостоне, штат Массачусетс, которое показало: большинство пациентов с очень запущенным раком не понимают, что интенсивное лечение вряд ли их вылечит. Откуда бы ни исходила соблазнительная надежда на чудесное исцеление – от врачей, фармацевтических гигантов, средств массовой информации, интернета, она вводит людей в заблуждение в самый уязвимый момент их жизни.