Дело не в том, чтобы сделаться пессимистом, – нужно просто стать реалистом.
Парадигма прецизионной онкологии и максимально переносимых доз не смогла продлить сроки выживаемости при запущенном раке, в чем мы так остро нуждаемся. Теория соматических мутаций рака начала разваливаться, когда выяснилось, что даже в здоровых тканях к среднему возрасту воцаряется мутационный хаос. Пришло наконец время осмыслить рак в эволюционном ключе, рассматривая эту болезнь в качестве сложной и развивающейся системы, возникающей изнутри той изменчивой среды, какой является человеческое тело. Вместо того чтобы концентрироваться на длинных списках мутаций и молекулярных мишеней, нам стоило бы черпать вдохновение в той работе, которая предпринимается в моделировании других сложных природных систем – таких, например, как климат. И мы должны признать, что лечить рак с помощью «волшебных пилюль» больше нельзя – как невозможно использовать дробовик, чтобы остановить ураган.
Летом 2016 года группа исследователей расположилась в уютном конференц-центре в сельской Англии. Вокруг раскинулись зеленые просторы Кембриджшира, а в окна можно было видеть Институт Сэнгера с его огромными хранилищами неутомимых секвенаторов, занятых чтением геномов тысяч образцов опухолей, которые собирались у пациентов со всего мира. Ученые съехались сюда для того, чтобы разработать принципы новых способов мышления и обсуждения рака. В конечном итоге детищем этого собрания стал опубликованный к концу 2017 года внушительный трактат, в котором предлагается видение того, как постулаты эволюции и экологии следовало бы применять для более эффективного лечения рака.
Идея состоит в том, чтобы классифицировать опухоли не только по наличию определенных мутаций или тому месту в организме, где они возникли, но и по так называемому индексу Eco-Evo – показателю того, насколько быстро раковые клетки эволюционируют и до какой степени изобильна внутренняя среда, в которой они произрастают. Компонент Evo помогает оценить степень неоднородности внутри опухоли – присутствуют ли в ее генетической мозаике лишь пара-тройка больших участков, или же это полнейший беспорядок уникальных клонов – и то, насколько быстро она меняется с течением времени. Происходящее в ней больше похоже на систему постепенно расширяющихся государств или на постоянную вражду банд, молниеносно меняющую конфигурацию ландшафта? Идет ли речь о неспешной дарвиновской эволюции, поддерживаемой низким темпом мутаций, или же о кипящем котле разрушающихся хромосом и «эгоистичных монстров»?