Сказанное в какой-то мере объясняет, почему мы так хорошо лечим рак у мышей, но не способны добиться тех же результатов, когда пытаемся применить наши блестящие идеи к людям. Вместо того чтобы тестировать каждое перспективное лекарство на двух разных видах животных, как того требуют современные стандарты (сначала это грызуны, а потом негрызуны – собаки, приматы или свиньи), регулирующим агентствам стоило бы отдельно запрашивать данные по молодым и старым животным.
Если рассматривать возникновение рака в пожилом возрасте как неотъемлемую составляющую эволюционной истории нашего вида – как элемент адаптации, призванной помочь нам спокойно пройти репродуктивный период и лишь чуть-чуть шагнуть дальше, то это также предполагает, что продолжительности человеческой жизни положен жесткий предел. Но нам весьма трудно согласиться с этим. Эта тема горячо обсуждается в исследованиях старения: одни утверждают, что длительность жизни человека должна достигать 120 лет, а другие считают, что фундаментального биологического предела жизни вообще не существует. На этой почве возникла даже целая индустрия долголетия, продвигающая идею о том, что первый ребенок, который доживет до 500 или 1000 лет, возможно, уже родился.
Любопытно, что исследование пожилых людей в американском штате Юта показало, что, хотя риск развития рака у них увеличивался до 90 лет, у тех стариков, кому посчастливилось прожить дольше, он начинал снижаться. Этому необычному факту нет четкого объяснения, хотя он может быть результатом того, что с возрастом клетки делятся медленнее. Возможно, к тому времени, как вы вступите в свой десятый десяток, ваши стволовые клетки будут делиться столь неторопливо, что вырасти в агрессивную опухоль им просто будет не под силу – даже если они вдруг приобретут мутации, позволяющие это сделать.
Лично я полагаю, что существенное расширение предела человеческой жизни потребует преодоления грандиозных эволюционных сдержек и ограничений. Если женщины продолжат рожать детей все позже и позже, то мы, в принципе, сможем начать смещение всей своей репродуктивной жизни в сторону более длительной фертильности и, соответственно, большего долголетия. Однако эволюция человека есть сложное взаимодействие между генетикой и окружающей средой, которое оперирует интервалами в десятки тысяч лет, поэтому почувствовать ее ход нелегко. Если с миром не случится чего-то невероятного, что вдруг подвергнет его мощному выборочному давлению (привет, изменение климата!), то я буду очень удивлена, узнав, что в ближайшее время мы совершим скачок к 500-летней продолжительности жизни.