– Наверно, не стоило так переживать из-за его удивления, – промямлил я, едва не уронив тарелку от этого крика.
– Я тоже не знала, что наши профессоры таким балуются, – принцесса сидела, полуиспуганная-полуудивленная. – А что будет, если он скажет о тебе другое?
– Спишем на то, что они все пьяные в ноль, – прошептал я, потому что Подбельский, как ужаленный, подскочил на диване.
Третий профессор всхрапнул, стул под ним скрипнул, но остался стоять:
– А? Лекция? – прохрипел он.
Я впервые обратил на него внимание – ему было лет девяносто, не меньше! Тем временем Григорий Авдеевич быстро принял сидячее положение и уставился на своего начальника.
– Нельзя же так! – притворно обиженно ответил он, собрался встать, но тут его взгляд упал на меня.
Вид меня, уплетающего его нарезку в компании других профессоров наверняка поверг бы его в не меньший шок, чем первая наша встреча в коридоре. И только аромат трав под носом оставил его в сознании.
– Максим? – спросил он. – Что ты здесь делаешь.
– Вас ищу, – тут же среагировал я, чтобы не допустить ненужных комментариев со стороны Храповицкого. – Мне очень жаль, что все получилось так неожиданно, но я не успел вас предупредить.
– Предупредить о чем? – старик отмахнулся от стопки, предложенной Храповицким, и принялся искать свалившиеся во время сна очки.
– О своем приезде. Моя матушка, ваша сестра, должна была сообщить, но не успела отправить сообщение, к сожалению…
Оказалось, что стиль общения быстро прилипает и я мог свободно говорить по имперской моде, которая мало чем отличалась от вычурных фраз в старых пьесах Островского.
– Моя сестра? – не понимая, о чем идет речь, переспросил Подбельский, нашел, наконец-то, свои очки и пристально посмотрел на меня, а потом на Анну.
– Да, – с нажимом произнес я, – она должна была сообщить, что приедет ваш племянник.
– Ах, племянник. Точно. Да. Я же ваш дядя, – помотав головой, профессор поднялся. – Откуда же вы успели познакомиться с Анной?
– Анной? – подхватил Храповицкий. – Батюшки, Анна Алексеевна! Простите, не узнал вас!
Он тут же выпрямился, прикрыл собой бутылку с водкой и стопкой, от которой отказался Подбельский, снова поправил сползающее пенсне.
– Да что вы, перестаньте, – мягко рассмеялась девушка. В ее смехе мне послышалась какая-то нервозность. – Мы ведь зашли просто к Григорию Авдеевичу.
– Проводить его домой, – подхватил я, сверля глазами профессора. Тот нехотя кивнул, заметно изменившись в лице:
– Пожалуй, что мне и правда пора, друзья мои. Мы непременно продолжим на следующей неделе… м-м-м… продолжим нашу дискуссию, конечно же, – он мелко рассмеялся, что было на него совершенно непохоже.