Положение в среде русской эмиграции за границей не удовлетворяло Мышкина. Объехав ее центры, он ясно увидел, что нет деятеля, хотя бы даже отдаленно приближавшегося по значимости к Н.Г. Чернышевскому, который томился в ссылке. Царизм цепко держал в своих когтях великого революционера-демократа, тем самым лишив русское революционное движение его руководителя. Как сообщали заграничные доносчики царским жандармам, судьба Чернышевского вызывала общее сочувствие в среде «русской эмиграционной молодежи за границей и в особенности в среде членов Интернационального общества рабочих и главы их Карла Маркса, который считает Чернышевского одним из талантливейших представителей политической экономии»>36.
В среде русской эмиграции были известны и слова К. Маркса о том, что «политическая смерть Чернышевского есть потеря для ученого мира не только России, но и целой Европы» и что Чернышевский является «главой революционной партии» в России.
В сложившейся обстановке у Мышкина возникла мысль освободить Чернышевского. На зарождение этого замысла в большой степени повлияло и то обстоятельство, что формирование Мышкина как революционера происходило под сильнейшим влиянием идей 60-х годов. Произведения Чернышевского, его самоотверженное служение революционному делу вызывали у Мышкина восхищение и готовность отдать все свои силы для организации побега великого революционного демократа. Освобождение Чернышевского Мышкин считал первоочередным и наиболее важным революционным делом того времени. «В данное время Чернышевский очень много может сделать, – говорил Мышкин, – и только он, но никто больше, потому что его знает вся Россия, а нас она не знает»>37.
Царской агентуре за границей скоро стало известно о намечающемся освобождении Чернышевского. Не случайно в декабре 1874 г. заграничные шпионы, сумевшие втереться в доверие к некоторым русским эмигрантам, получили сведения (и поспешили сообщить начальнику III отделения генералу Потапову) о том, что «заграничная партия лиц, сочувствующих Чернышевскому, составила план его освобождения»>38.
Эти донесения были, несомненно, связаны с намечавшейся поездкой Мышкина в Сибирь. Мышкин снова нелегально переходит русско-прусскую границу и благополучно добирается до Петербурга. Задача, которую он поставил перед собой, была исключительно трудной. Попытки освободить Чернышевского предпринимались и до него. Об освобождении Чернышевского мечтали члены всех революционных организаций, которые возникали в то время в России. Планы его освобождения разрабатывались и в революционном кружке Ишутина в середине 60-х годов, и в народнических кружках начала 70-х годов. Во многих городах России предпринимались сборы денег с целью доставить Чернышевскому средства для побега из Сибири. В 1871 г. Герман Лопатин под влиянием высокой оценки К. Марксом личности Чернышевского и его деятельности предпринял даже специальную поездку в Сибирь, чтобы организовать побег Чернышевского. Однако Лопатин был арестован, и попытка его кончилась неудачей.