Введенные в результате революционного натиска 60-х годов земства, по словам В.И. Ленина, были «безвредной для себя уступкой» царского правительства. К тому же с первого дня образования земств царские власти стали их всячески стеснять и суживать их обязанности, с каждым годом все более ограничивая гласность заседаний. Царские чиновники своим вмешательством нарушали нормальный ход заседаний, оказывали давление на гласных[5] для принятия угодных им решений.
Все это происходило на глазах Мышкина и практически разоблачало перед ним махинации царских властей. Он скоро убедился, что царское правительство «смотрит на самоуправление как на естественного своего противника» и каждое выступление, проникнутое сочувствием к крестьянам, считает «потрясением основ» всего государственного порядка. Во время первых сессий Московского земского собрания на квартире Мышкина иногда целые ночи проводил чиновник по особым поручениям Савельев, который по мере дешифровки стенографических материалов заседания тщательно выискивал каждое слишком смело высказанное выражение гласных и спешил телеграфировать о нем в Петербург. Все это постепенно убеждало Мышкина, что тяжелое положение русского народа не беспокоит царские власти, и поэтому его надежды на «меры сверху» ослабели.
В то же время холопство и политическая бесхарактерность либеральных земских деятелей вызывали в Мышкине отвращение. Сам предводитель московского дворянства и председатель Московского земского собрания князь Мещерский не раз обращался к нему с униженными просьбами заменить в официальном отчете то или иное выражение, неосторожно сорвавшееся в ходе прений. Лакейство земских деятелей перед вышестоящими властями, отсутствие в их среде «честного отношения к общественному делу» – все это претило Мышкину. Сопоставление бедственного положения масс русских крестьян, страдавших от систематических неурожаев и голода, с либеральным краснобайством и пустым прожектерством земских деятелей наглядно показывало Мышкину подлинную цену их деятельности. Очень сильное впечатление произвела на него растрата в Херсоне во время голода десятков тысяч рублей «на ремонт» некоего никогда не существовавшего моста. Это «мероприятие» местной администрации вызвало у Мышкина такое сильное возмущение, что он запомнил его на всю жизнь. Между тем подобные факты выявлялись все чаще и чаще, почти на каждой сессии земств.
Все усиливающееся критическое отношение Мышкина к деятельности земств и царского правительства нашло свое яркое отражение в корреспонденциях, которые он помещал в подцензурной печати. В своих заметках по крестьянскому вопросу Мышкин показывал малую эффективность земской помощи голодающему крестьянству. Используя прекрасное знание данных земской статистики, Мышкин обращал внимание читателя на бедственное положение русского крестьянства. Он высмеивал действия земских управ – «больших охотниц до утешительных фраз». При этом Мышкин старался подчеркнуть самодеятельность самих народных масс. Так, во время обсуждения «школьного вопроса» в Херсонской губернии Мышкин резко опроверг клевету земцев об апатии крестьян в отношении строительства школ. Он с негодованием встретил клеветническое утверждение земского отчета о том, что «дружными усилиями общества, земства и правительства делу этому (народного образования. –