Как всегда не вовремя зазвонил мой мобильный телефон. Он обычно всегда молчит. С чего бы ему зажужжать сейчас.
— Извините, — сказала я и включила сигнал.
— Милочка, это я, Кира, тётя Кира. Мне твоя мама рассказала, что ты ночуешь у какой-то подруги…
На всякий случай я вышла из комнаты. Тётя Кира была маминой двоюродной сестрой. Если уж её что-то встревожит, то она спать не будет ночью, рисуя себе всякие ужасы. Я кое-как её успокоила и вернулась к столу.
Марина рассказала Ане про свою жизнь то же самое, что и мне. Поскольку разговор пошёл о тех печальных событиях, которые я сама не решилась бы затронуть, то теперь я могла задать интересующий меня вопрос, не боясь показаться чрезмерно любопытной.
— Марина, а выяснили, что это была за собака? — спросила я.
— Её не видели отчётливо, — объяснила она. — Слышали крики и рычание, но не все ведь рискнут поздно вечером, уже в темноте выскочить на помощь. Какие-то мужики проходили поблизости, услышали, принялись орать и побежали на то место. Они эту собаку спугнули, но было слишком поздно. А потом кое-кто из дачников вышел, вызвали милицию, ну… и всё такое.
— Так что собака бегает себе преспокойно и может напасть опять, — сделала вывод Аня.
— После этого случая приехала специальная служба и перестреляла всех бродячих псов, даже кое-кто из домашних собак после этого не вернулся к хозяевам. Наверное, их тоже застрелили.
Меня осенило.
— Слушайте, а не могла это быть домашняя собака, которую в темноте выпустили погулять одну?
Марина подумала, покачала головой, потом кивнула и согласилась.
— Наверное, такое могло быть. У нас очень многие держат огромных зверюг. Хорошо, что заборы каменные и очень высокие, но всё равно иногда сердце обрывается, когда вдруг над самым ухом слышишь дикий рёв. А некоторые, правда, отпускают собак, особенно в лесу. Мы уж сколько раз ругались с хозяевами, а они словно и не слышат.
— Скорее всего, им наплевать на ваше мнение, — возразила Аня. — У нас тоже есть такие скоты. Заимели денег и с ума сошли от спеси.
Мне стало плохо, едва я услышала эти слова, ведь Марина могла принять их на свой счёт. Язык бы Аньке укоротить. Дожила до сорока пяти лет, а думать о том, что и кому говоришь, не научилась.
К счастью, Марина или не заподозрила, что и она относится к той же категории внезапно разбогатевших людей, или не стала реагировать на слова гостьи, которая, что бы там ни говорила, но приехала ей помочь.
— Девчонки, как же хорошо, что вы здесь! — воскликнула она, словно прочитав мои мысли. — В это время я обычно уже сходила с ума, а сейчас разговариваю с вами и ничего не боюсь.