— Нет, не пропало, — возразила Марина, и у меня отлегло от сердца. — Не пропало, а передвинуто.
Последние сутки были переполнены эмоциями, поэтому сознание отказывалось бурно реагировать на новости из жизни потусторонних сил и даже принялось сопротивляться им верить. Как может погибший человек передвигать вещи? Если он стал призраком, то призраки бесплотны. Полтергейст? Сама я, к счастью, с этим явлением не сталкивалась, и никто из моих знакомых и их знакомых не сталкивался, но об этом так много писали и пишут, что поневоле подумаешь, не правда ли это. Только, по свидетельству очевидцев, должны не только передвигаться вещи, но и разбиваться посуда, падать шкафы и происходить прочие безобразия. Думаю, будет очень неприятно, если на меня, спокойно сидящую в кресле, вдруг упадёт шкаф. Вот у нас в школе такого произойти не может, потому что, после того как один ученик (которого, я называла комодом, а завуч — двустворчатым шкафом) заменил собой явление полтергейста и на перемене случайно повалил в кабинете русского языка два книжных шкафа, к нам ко всем присылали рабочего, который соединил все шкафы между собой металлическими скобами. Но этакая защита придумана в школе, а у Марины её явно нет.
— Что именно передвинули? Шкаф? — спросила я, следуя своим мыслям.
— Ты надо мной издеваешься? Почему именно шкаф? — спросила Марина с ноткой обиды в голосе.
— Извини, если сказала чепуху. Знаешь, «мои мысли — мои скакуны». Ты заговорила о том, что у тебя что-то передвинуто, а я тут же вспомнила школьное происшествие. Там перевернули два шкафа.
— Угу, понятно. У нас тоже происшествий хватает. Не шкаф у меня перевернули, а передвинули мыльницу, которая стоит на раковине. Ту, про которую ты сказала, что она очень красивая. Фарфоровую. Сейчас она стоит не слева, а справа.
Мне даже не было смешно от слов подруги, настолько это событие было незначительным, а объяснение его проделками призрака — глупым.
— Марина, так можно довести себя до психушки, — попробовала я успокоить женщину, которая явно сама выискивала повод для страхов. — Мало ли кто мог переставить мыльницу! Может, это Аня умывалась и поставила мыльницу на другое место. Может, она у неё дома стоит справа, вот по инерции она и переставила её.
— Не понимаю, зачем ей было её передвигать, — возразила Марина. — Вот ты её поднимала?
— Зачем?
— Я и говорю, что никому в голову не придёт её зачем-то переставлять. Если чистишь раковину, тогда, конечно, снимешь её, но зачем это делать, если просто умываешься?
Этого я не знала, конечно, но могла бы придумать не менее десяти причин, по которым можно было взять в руки мыльницу. Хотя бы просто для того, чтобы рассмотреть изящную вещь.