— Отче! — громким шепотом позвал алтарник, измученный своим вопросом. — Ну кто же сей богоносный муж?
— Разбойник, — буркнуло в ответ.
Васята подумал было, что монах назвал разбойником его — за неуемное любопытство.
— Раскаянный, — неспешно добавил Феодорит.
— А-а, — протянул Васята, страшно разочарованный и взволнованный одновременно.
3
Cнаружи шумел холодный дождь раннего лета. Голая каменистая земля у входа в вежу набухала водой, темнея. Из-под кожаной занавеси тек тонкий ручеек вглубь лопского жилья, к деревянной доске, служившей трапезным столом. Длинной извилистой змейкой он нырнул под оленьи шкуры, расстеленные на земле. Крупные капли дождя падали в дымовое отверстие, шипели, попадая на горячие камни очага, шлепали в котле с похлебкой.
— ...В давние времена бог Каврай-олмак захотел пробудить среди зимней тьмы Солнце. Он пришел к Двоящейся речной воде, где олений бог Мяндаш-Пырре каждый год сбрасывал свои золотые рога. Каврай нашел золотой рог Мяндаша и поднялся на Сейдапакх, священную скалу у морской губы...
Кебун не сводил красноватых от дыма, как у всех лопарей, глаз с человека, для которого рассказывал. Длинные волосы, будто смазанные оленьим салом, жестко торчали в стороны, забралом спускались на лбу. В руках кебун держал деревянную плошку с лебмой — рыбным отваром, но не пил из нее, будто забыл. Гость же, скрестивший ноги напротив хозяина, прихлебывал с удовольствием.
— Каврай стал киковать на священной скале. Он грыз рог Мяндаша. Это было нелегко, грызть зубами золотой рог. Но Мяндаш услышал его кикованье и покорился Кавраю. Он спустился к дому солнечного бога Пейве, где зимует Солнце. Взвалил его себе на спину и повез на небо.
Кебун забрал у гостя опустевшую плошку и ушел за очаг. Приготовив новое питье, вернулся.
— Пей, Мэтар-Тан. Ягоды берегут зубы. Без зубов человек совсем плох. Ни охотника, ни нойда без зубов не бывает.
Гость отпил настой из морошки с травами.
— Очень вкусно, Карнэсь.
Кебун продолжил рассказ.
— Мяндаш почти вывез Солнце на небо. Зимняя тьма над землей рассеивалась. Люди, олмынч-саами, выходили из жилищ и радовались свету. Но Каврай-олмак не сумел закончить колдовство. Мяндаш велел своим детям разбудить медведя. Талла залез на Сейдапакх, где сидел Каврай, и заревел. Каврай перестал грызть рог и от испуга закричал на медведя. В тот же миг золотой рог рассыпался в его руках. Колдовство Каврая больше не связывало Мяндаша, и он отвез Солнце в его зимний дом. Тогда Каврай убил таллу, который испортил его колдовство. С того дня волки и собаки, творения Каврая, враждуют с детьми медведя.