Колдун вспомнил про свою лебму и одним духом опустошил плошку. С громким звуком втянул в себя остатки.
— Из рассыпавшегося золота Каврай сделал бубен и натянул на него шкуру убитого таллы. Священная скала с тех пор зовется Куамдес-Коль-Пакх. Скала Золотого Бубна. На ней сидит бог Каврай-олмак, который дает кебунам силу.
— Скала Золотого Бубна, — медленно, словно пробуя слова на вкус, повторил гость.
— Бубен скрыт в ней, — хитро прищурился лопарь. — Ты не нашел его, Мэтар-Тан. Он хорошо спрятан.
— Я не искал его, Карнэсь.
— Ты не мог знать про Золотой Бубен. Ты не саами. Ты тайа, чужак.
— Для чего же ты открыл мне эту лопскую тайну?
— Дальше тебя она не уйдет, Мэтар-Тан, — мелко рассмеялся кебун. — Слушай, что еще тебе расскажу. На Скале Золотого Бубна встарь приносили в жертву пленников из воинов чуди. Это было, когда чудь шла нагоном на нашу землю и убивала саами. В обмен на жертвенную кровь Каврай-олмак давал кебунам и нойдам силу для одоления чуди. Саами плохо воюют оружием, но хорошо воюют хитростью. Духи помогают саами. Только войн давно не было. Чудь давно не приходит, не убивает. Пленной чуди у саами не стало. Бог Каврай не захотел в жертву олешков и ушел со священной скалы... Потом вместо чуди пришли люди рууш. Ты, Мэтар-Тан, рууш.
— Я не воюю с саами.
Гость провел ладонью по глазам, словно устал или снял налипшую паутинку. Помотал головой. Кебун удовлетворенно наблюдал за ним.
— Твой бог Крыст воюет через тебя. Ты большой человек, тайа. Сильный человек. Можешь поднять сразу трех... четырех саами. Но ты не смог сбросить в море сейдакедьке бога Каврая. Этот сейд пустой много лет, бог ушел из него. А ты все равно не сумел повалить его.
— Камень велик и тяжел...
Гость с усилием ворочал языком, чтобы произнести эти несколько слов. Кебун снова рассмеялся и потер ладони.
— Хорошо, что рууш Тэдорэт ушел и ты остался один. Но тебе надо было уйти с ним. Наши боги не хотят, чтобы ты жил здесь. Я спрашивал свой куамдес, какой жертвы хотят боги. Сайво ответили — тебя, Мэтар-Тан.
— Меня?.. Как же ты сможешь меня...
Гость снова тряхнул головой, прогоняя туманную пелену, вставшую перед глазами. Но движение вышло медленным и нелепым. Тело придавило к земле, будто на него навалился некто невидимый и огромный, вроде медведя: он не мог ни поднять руки, ни распрямить ноги.
— Ты опоил меня, Карнэсь... Лживый колдун...
Кебун легко подскочил на своих коротких ногах и приблизился.
— Карнэсь не лживый. Он делает и говорит то, что велят ему боги. Мэтар-Тан хороший враг, сильный, смелый. Саами будут помнить тебя, уважать. Карнэсь сделает так, что Мэтар-Тан не увидит своей смерти, не почует ее.