Алена вытянула из-под его рубахи золотую гривну с груди. Взяла обеими руками, в который раз стала разглядывать, обводя пальчиком оленя с тяжелыми ветвями рогов на спине.
— Откуда это золото? У лопарей ведь нет золота.
— А может, она не лопская. До лопи на их и на поморской земле другие жили.
— Чудь жила.
— Может, чудь. Или те, что прежде чуди. Золото у них было. Серебро. Варяги в Бьярмаланде только часть его пограбили... А если оно до сих пор там лежит?.. — спросил Хабаров сам себя и сел на ложе.
Гривна выползла из рук Алены.
— Где лежит?
Он схватил золотой кругляш и показал на процарапанный кем-то когда-то рисунок: две тонкие линии, сойдясь углом, слились в одну, толстую, изгибистую, которая снова делилась на две, шедших рядом. Возле — лопские значки и русские буквы.
— Я знаю, где это, — возбужденно заговорил атаман. — Там сливаются две реки, Кола и Тулома, впадают в длинную морскую губу. До устья той губы, до Мурманского моря, мы не дошли. А при начале ее, между реками, каменный вавилон. На гривне обозначено место... СКЛЗЛТББН, — прочел он буквы. — ЗЛТ. Слышишь? Это должно значить золото. Коль по-лопски — тоже золото. Поморы зовут ту реку Кола, а лопари — Коль. Смекаешь, Алена Акинфиевна?
Она сцепила руки на поджатых коленях и смотрела в сторону
— Ты что? — осекся Хабаров.
— Золото не заменит счастья, Митенька. А мне страшно. Вот уж боле месяца мы с тобой. Ты накупил мне в Кеми рубах, сарафанов, летников. Нашел мне холопку...
Митрий рассмеялся.
— В этой девке-корелке одно хорошо — толстозада. Ты недовольна ею?
На ее гладком лбу образовались две мелкие складки меж бровей.
— Как мне быть довольной, ежели за этот толстый зад хватают все твои лиходеи. Она и рада стараться, только позови... Устала твоя Алена, Митенька. Карбасы, пороги, падуны, гнус. Камни, всюду камни, болота, лес без конца-края. Потом все те рожи, вопли, кровь, блудливы взоры... Твой Скряба наособицу гадок и похабен. Будто так и ловит миг, чтобы в меня вцепиться.
— Скрябу я научу себя вести, — потемнел лицом Хабаров.
Она не слышала его.
— Зачем жгли деревню? — шелестел ее голос. — Где теперь жить этим каянцам, чем кормить детей?
— А в это уж ты не вмешивайся, Алена Акинфиевна, — жестко сказал он. — Не бабье дело.
— А где ж мне тут, Митя, своим бабьим делом заняться? Разве лишь на ложе с тобой?..
— Тебе мало? — Он легко опрокинул ее на спину и навис сверху, ловя ускользающие от него губы. — Ну хватит дуться и жаловаться. Ты княжна моя варяжка. Я привезу тебе из похода богатство: золото, меха и рабов...
7
— Чисто, атаман!