– Ага.
– Давай руку. Ага, просто протяни. Держи.
– Спасибо, – из-под капюшона ответила Агнес.
Робин хотел уже направиться к другому прилавку, но вдруг рыночную площадь словно прорезал детский крик:
– Мама! Мама, мамочка!
Агнес окаменела. Робин быстро обернулся на голос. В стороне от них, через несколько прилавков, стояла женщина, крепко держа за руки двух маленьких детей, которые отчаянно пытались вырваться. Наконец девочка, что была постарше, извернулась и выскользнула. Женщина в растерянности отпустила и второго ребенка, мальчишку. Дети со всех ног кинулись к Агнес.
***
Не надо было Изабелле пить это зелье. Зачем она выпила, она-то и так была влюблена? Глядишь, без зелья уже и отпустило бы. А теперь – нет. Теперь навсегда. Она который день бродила из стороны в сторону по замку, выходила на крепостную стену, с тоской смотрела на единственную дорогу, которая тянулась ко входу, – не скачет ли какой-нибудь всадник, вдруг дед послал весточку, что все хорошо? Изабелла пыталась отвлечься, начала вышивать – но стежки ложились криво, иголка словно не слушалась. Девушка потянулась к полузабытой лютне, но не могла ее даже настроить – как Изабелла ни крутила колки, струны звучали каждая сама по себе. Она взялась за книги, которых в замке деда было немало, но, как назло, любая книга оказывалась о несчастной любви. И никак не могли соединиться друг с другом ни Тристан и Изольда, ни Ланселот и Гвиневра. Изабелла стояла возле большой стопки тяжеленных пухлых книг и пыталась понять, есть ли там хоть одна, где все в итоге хорошо. У входа в зал раздались шаги, девушка вздрогнула, обернулась и увидела Аньес Вексен. Ну конечно, слишком легкая походка. Это не дед и не дядюшка Жиль.
– Ты что-то ищешь? – мягко улыбнулась Аньес.
– Сама не знаю. Книгу, в которой все хорошо бы закончилось.
Аньес с сомнением посмотрела на стопку.
– Вот, пожалуй, – она вытащила совсем новую, словно только что вышедшую из мастерской книгу. – Правда, переписчик – неряха и не слишком старательный, но ты разберешь. Зато все тут хорошо, как ты хочешь.
– Про любовь? – с надеждой спросила Изабелла.
– Да. Он – знатный рыцарь, она – прекрасная сарацинка. Будет множество препятствий, это же книга, выдумка. Но все закончится хорошо.
– Сарацинка? – Изабелла насупилась. – Мусульманка?
– Да.
Аньес Вексен заинтересованно посмотрела на внучку – никогда еще она не видела в глазах Изабеллы такого блеска.
– А почему ты спрашиваешь? Да, сарацинка.
– Просто... просто так, – Изабелла подержала книгу в руках и осторожно положила обратно в стопку. – Нет, я не стану читать.