Серый «мерседес» с прокатными номерами выруливает на дорогу к аэропорту.
– Не люблю ранние рейсы, сплю на ходу.
– Я помню, что ты сова. Ты во многих интервью говорил. Хорошо едешь для спящего.
– Зато днем уже дома. Эй, ты чего грустишь?
– Тебе сейчас Рамзау – больше дом, чем Тронхейм?
– Тронхейм – всегда дом. Рамзау – ну, за столько лет уже тоже. Чего грустишь?
– Ну… я ж тебя больше не увижу. А если и увижу – ты меня не вспомнишь.
– Почему это не вспомню?
– А что вспоминать? У тебя стада поклонниц. А я ничем не примечательна, та еще незабудка.
– Незабудка? – Хальворсен быстро смотрит в зеркало, перестраиваясь. – Ты-то? Нет. Ты камнеломка.
– Что? – спотыкается Лида о незнакомое слово.
– Камнеломка. Черт. Я не знаю, как она по-английски.
Лида достает телефон:
– Скажи по буквам.
– S, i, l, d, r…
– А, все, нашла, – она смотрит на открывшуюся картинку. – А почему?
– Маленький бесстрашный цветок. Тихонько растет, никогда ничего не просит. Со временем разламывает любые камни. Вон уже аэропорт, видишь башню?
На зализывание финансовых ран уходит почти год. Но Лида правда ни о чем не жалеет, как и сказала когда-то Юнасу. На коммуналку, проездной и кошачий корм хватает. На еду тоже. А со временем все налаживается, и даже денежный запас появляется. Небольшой, но все-таки.
И никаких лыжных гонок. Никаких. Никогда больше.
Иногда они с Янникой обмениваются сообщениями. Вот Яннике-то сейчас хорошо – Арне Люнд выигрывает чуть ли не каждую гонку, в которой выходит на старт. Болельщики и журналисты в один голос твердят, что он убивает всю интригу – когда заранее знаешь, кто победит, смотреть совсем не интересно.
Лида и не смотрит, ей не на кого. Она подписана на новости на одну-единственную фамилию, но новостей нет. Никаких. Только редкие упоминания, да и те все реже.
Но с ним все в порядке. Она бы почувствовала, если бы что-то было не так.
Постепенно она разгребает компьютер от всякого хлама. Зачем ей куча фотографий с разных гонок, куча видеозаписей с послегоночных пресс-конференций? Долой. Все долой. Никогда больше.
И вообще пора избавляться от всего лишнего. Февраль, скоро весна. Можно уже купить к весне что-нибудь новое и нарядное, может же она за год купить хоть что-то новое? Уже может.
Вот сейчас она доберется с работы до дома, потискает кота – и выкинет к черту все-все. Разгребет место на компьютере, удалит все фотографии и выбросит кулон и серьги, которые специально заказывала – и мастер запаял в прозрачное стекло лепестки красной розочки из самого первого наградного букета.