Хан проигнорировал его и быстро изложил свой план Охали.
— Ага. — Дуроска подняла своё оружие и начала стрелять в лабиринт труб и воздуховодов над головой. — Теперь я понимаю.
Спустя пару секунд они стояли под отдававшим тухлятиной дождём зелёной мутной слизи для баков; пульты управления и силовые кабели сыпали искрами по обеим сторонам прохода. Хан услышал, как позади него что-то хлюпало, и, обернувшись, увидел двух тощих дроидов, убегавших в дальний конец прохода. Он всадил по разряду в торс каждого из них. Охали сделала три выстрела в потолок, и рядом с ними на залитый зелёным пол шлепнулись три дроида-паука.
Отлично. В дроидов всё и упиралось. Чтобы план Хана сработал, они должны были их уничтожить.
— Капитан Соло? — снова позвал Бардуун. — Что именно ты делаешь?
Зная, что появление наргонов и мандалорцев не заставит себя ждать, Хан проигнорировал Бардууна и жестом велел Охали следовать за ним. Они быстро перешли в следующий проход, где повторили то, что только что сделали, затем двинулись дальше, где уничтожили ещё двух лабораторных дроидов. Пробираясь по проходу, Хан уничтожал панели управления, а Охали продолжала стрелять в лабиринт над головой.
Время от времени один из биотов просыпался и подплывал к панели из прозрачного пластика, чтобы посмотреть на происходившее. Биоты ещё не были разумными существами. Но они не были и дроидами. Это были унылые чудовища, которых Крефы создали, чтобы они служили им и умирали в страданиях, и проходивший мимо Хан поймал себя на мысли, что вряд ли делает биотам одолжение, оставляя их на произвол судьбы. У большинства из них были уродства, которые в любом случае обрекли бы их на уничтожение. Остальным же никогда не дадут шанса покинуть «Базу-Прайм» живыми, если только Хан не добьётся своего.
Они с Охали были примерно на середине очередного прохода, когда увидели знакомое лицо, прижавшееся к прозрачному пластику. Каштановые волосы, карие глаза и удивительно красивый подбородок — это было то самое лицо, которое Хан видел в зеркале каждое утро — около тридцати лет назад.
Хан остановился, затем подошёл ближе к баку. Биот нахмурил брови и прижал кончик пальца к прозрачной пластине, указывая на грудь Хана. Затем он повернулся, чтобы изучить свое отражение в непрозрачной стене, отделявшей его бак от соседнего. Он оглянулся на Хана, затем прижал палец к своей груди.
Хан не мог решить, следует ли ему пристрелить эту тварь или выпустить её на свободу.
— Знаю, это весьма выбивает из колеи, — сказала Охали. Следуя плану Хана, она подобрала из кучи обломков в проходе короткий отрезок фильтрующей линии. — В первый раз, когда я увидела одну из своих Двойняшек, я не знала, защищать ли её или уничтожить.