Я нервно сглотнула, поняв суть его вопроса. С замиранием сердца я ждала ответа Мастера Шона:
— Можно, — сказал он и развернул меня к Мастеру Рону, чуть потянув за мои сведенные руки, от чего моя грудь подалась вперёд. Я как в замедленной съемке смотрела на руку Мастера Рона, которая приближалась к моей груди. Смотрела и молчала… Мужчина нежно дотронулся до левой груди, провёл пальцами по соску и обхватил грудь снизу, как бы взвешивая на своей ладони. Большим пальцем он потёр сосок, от чего тот еще больше напрягся. Куда уж больше?! Тоже самое он проделал со второй грудью и медленно убрал руку.
Ещё желающие?!
— Тебе понравилось? — спросил мой доминант, усаживая меня в прежнее положение.
И что он хочет услышать? Или проверяет границы моей честности.
— Мне больше нравилось, когда вы трогали её, Сэр, — сказала я и добавила. — Простите, Мастер Рон.
— Без обид, маленькая саба, — рассмеялся последний. — И прошу, Мастер Шон, не наказывай её за то, что заговорила со мной без разрешения.
Опять нарушила правила! И когда я научусь не делать этого, даже азарт берёт!
— Хорошо, — сказал мой верхний и протянул руку к моей груди. — Значит, так тебе нравиться больше?
Он сжал плоть и не сильно ущипнул за сосок, от чего я чуть было не кончила. Однозначно больше! Через минуту моя грудь постепенно начала ныть от его неспешных, но таких умелых ласк, а потайное местечко наливалось соками. Трусики точно намокли. Я кусала губы, сдерживая тяжёлые вздохи и лёгкие стоны. О, Небо, пожалуйста, пусть это кончится сейчас же или ни кончится никогда! Мне уже было всё равно, смотрит на меня кто-то или нет. Я наклонила голову вперед и сильно зажмурила глаза, борясь с возбуждением, которое волнами накатывало на моё тело. Двадцать семь лет воздержания давали о себе знать.
Руки Мастера Шона, наконец, перестали терзать мою грудь, и я тут же пожалела об этом. Мой подбородок подняла чья-то нежная рука, и я мгновенно распахнула глаза. Взволнованный взгляд Одри сканировал мое лицо. Я уцепилась за её взгляд и, найдя в нем опору, начала возвращается к реальности. Должно быть, Одри увидела проблески осознанности во мне, так как убрала руку и вернулась обратно к своему доминанту, который одобрительно погладил её по голове. Мастер Шон отстегнул карабины и развел мои руки, сама я ими пошевелить была не в силах. А потом, подхватил меня под ноги и усадил к себе на колени, удерживая, словно засыпающего ребёнка. Я осмелилась положить свою голову ему на плечо.
Мужчины продолжали неспешно о чём-то говорить, но я их больше не слушала. Я думала о том, как уютно лежать в сильных руках и как приятно иметь дело с таким мужчиной.