– Я могу помочь тебе, – сказала она, и на секунду мое сердце воспрянуло. – Может, я попытаюсь найти какой-нибудь способ вытащить тебя, попросить кого-нибудь…
– Нет! – воскликнула я, застыв от мысли, что она может сообщить о нашем местонахождении. – Никому никогда не говори обо мне, – строго велела я, стараясь казаться старше и авторитетнее, чем была. – Иначе никогда больше не увидишь меня. – Угрозы казались пустыми. Конечно, они не могли напугать ее.
Элла кивнула.
– Клянусь, не скажу, – тихо обещала она, и я поняла, что она тоже хочет вернуться и увидеть меня снова. – Но разве ты не хочешь сбежать?
– Нет… То есть да. – Я пыталась придумать объяснение. – Здесь внизу ужасно, но сейчас канализация – самое безопасное место. Нам правда некуда больше идти. – И хотя иногда я задавалась вопросом, так ли это, но я должна была доверять нашему защитнику Павлу и в первую очередь моему отцу, который и привел нас сюда.
– Сегодня я ненадолго, – добавила она. – Мачеха будет ждать моего возвращения.
– Я понимаю. – Я старалась не показывать своего разочарования. Конечно, я осознавала, что в какой-то момент она уйдет. Но беседа с Эллой напоминала воссоединение со старым другом, хотя мы только что встретились.
– Подожди здесь, – сказала она, вставая и исчезая. Минуту спустя она снова опустилась на колени и просунула что-то еще через решетку. Я прыгнула, чтобы поймать предмет, пока он не шлепнулся в канализационную воду под моими ногами. Это был обважанек, покрытый маком крендель, который поляки продавали на улице. – Еще немного еды, – продолжила она.
– Спасибо. – Я сунула его в карман, чтобы поделиться с матерью.
– Мне пора, – сказала она после этого.
Я не могла сдержать разочарования из-за ее ухода.
– Ты придешь снова?
– Если смогу уйти. Я постараюсь прийти в следующую субботу и принести еще еды. – Я хотела сказать ей, что не нужно ничего приносить; мне нужна только ее компания. Но слова застряли у меня в горле, а потом было слишком поздно. Она исчезла.
Я снова стояла одна в холоде и темноте. Словно я сама придумала Эллу. Но кусок хлеба, и крендель в кармане, и монета на ладони убеждали меня в обратном. Я молилась, чтобы у нее появилась возможность прийти снова.
– Сэди! – настойчиво прошептал голос позади меня. Это был Сол, который, должно быть, вышел прогуляться. Или, может быть, он искал меня. Обычно я была рада его появлению, но сейчас вздрогнула. Его взгляд скользнул по решетке, а затем вернулся ко мне. Видел ли он Эллу?
– Сэди, нет! – Он схватил меня за руку и потянул обратно в тень, во взгляде читалась тревога. – Никто не должен видеть тебя. Я понимаю, тебе одиноко. Но полякам нельзя доверять, – решительно добавил он.