На майский парламент, который собрался на Троицу 25 мая в том же Йорке, Эдуард I призвал всех шотландских лордов как своих вассалов. Королевская канцелярия отправила всем им приглашения, составленные по всей форме. Они ожидаемо не явились сами и не прислали своих представителей. Это было расценено как очередное свидетельство их измены и нарушение ими оммажа. Король приказал собрать к 25 июня армию в Роксборо.
Пока войска стекались к месту сбора, Эдуард I постарался максимально укрепить лояльность своих подданных. Он сумел помириться с констеблем Хамфри де Боэном и маршалом Роджером Бигодом, не уступив им в самых важных для себя пунктах, но пойдя навстречу в вопросах, которые они считали первостепенными. Мятежные графы пошли на компромисс далеко не сразу и потребовали гарантий, что король впоследствии не забудет о сделанных им уступках. Они согласились принять участие в кампании только тогда, когда Эдуард поклялся в этом, а его клятву засвидетельствовали Энтони Бек князь-епископ Даремский, а также графы Саррейский и Глостерский.
Король обещал формально утвердить новую редакцию Великой хартии вольностей, которую прошедшей осенью одобрили его сын принц Эдуард Карнарвонский и регентский совет. В нее были добавлены положения об отмене высокой пошлины на шерсть и о запрете на введение новых налогов без общего на то согласия подданных.
Эдуард I также пообещал расследовать злоупотребления своих слуг за время его отсутствия в стране. Решение провести очередное расследование в преддверии крупной военной операции диктовалось тем, что народ всегда радовало выявление и предание суду высокопоставленных преступников: вымогательство продолжало оставаться бичом общества. До королевских ушей дошла жалоба на то, что Роджер де Суиннертон, уполномоченный по сбору налога в одну десятую, прикарманил кругленькую сумму, пользуясь хитрым приемом. В качестве меры при определении полновесности денег он использовал собственные, очень тяжелые монеты и таким образом наживал без хлопот и проблем по два шиллинга с каждого фунта, отправленного в казну. Норфолкский бейлиф Томас из Эстона забрал две с половиной четверти пшеницы у викария Бёрли, но в казну передал только две, оставив полчетверти себе. Другой бейлиф Джон Эверард взял четыре четверти солода у Генри из Уичфорда и отказался дать ему расписку. И подобных случаев было предостаточно.
Казначейство выделило средства, достаточные для оплаты самой большой армии, которая когда-либо вступала на территорию Шотландии с времен римского владычества. К назначенному сроку в Роксборо прибыли графы и лорды со своими свитами, составив конное войско в 1100 латников, еще 1300 латников поступили на службу под знамена короля за плату. Хотя Гасконь все еще находилась в руках Филиппа IV, заключенный между Англией и Францией мир позволил набрать на той территории, которая оставалась под контролем Эдуарда, сильный воинский отряд. Командовали им представители самых знатных аквитанских родов — Аманье VII сир д’Альбре и Пьер-Аманье де Бордо капталь де Бюш. Пехота численностью 12 тысяч человек состояла почти полностью из валлийцев и жителей Уэльской марки.