– Не понимаю, о чем ты, – в итоге проговорил он.
Я была готова поведать ему всю ужасную историю, пробежаться по двенадцати годам своей жизни, но времени не хватило: мы услышали шаги Эшли, идущей по коридору.
– Послушай, нам надо поговорить с глазу на глаз, – быстро прошептала я.
Майкл смотрел на меня ошарашенно. На пороге появилась Эшли – покрасневшая, испуганная. Она сжимала в руке смартфон с такой силой, что у нее костяшки пальцев побелели.
Майкл вскочил со стула:
– Эш? Что случилось?
Эшли обвела комнату диким взглядом, будто бы только что очнулась и почему-то оказалась здесь.
– Моя мама в больнице, – пробормотала она. – Я должна ехать домой. Прямо сейчас.
* * *
Эшли уехала на рассвете. Я проводила взглядом ее машину, удаляющуюся по подъездной дороге. Колеса буксовали на свежевыпавшем снегу. Неужели это конец? Неужели все закончилось? Я была почти разочарована. Отчасти мне хотелось знать, что она задумала, и могла ли я этому помешать.
А как же Майкл? В суматохе, последовавшей за сообщением Эшли, о десерте и кофе не могло быть и речи. Крем англез[107] остался в холодильнике. Майкл и Эшли поспешно ушли в домик смотрителя, чтобы посовещаться, как быть, так что я не успела спросить, уедут ли они вместе.
«Если он уедет с ней, значит, он с ней останется, – подумала я. – Если не уедет – останется со мной».
И вот теперь, стоя в гостиной у окна и глядя на то, как удаляется по подъездной дороге машина, я увидела, что Эшли сидит за рулем старенького BMW, а рядом с ней никого нет. Она уехала одна.
Я победила.
Сосны подступали к кромкам подъездной дороги. Эшли повернула влево, и машина скрылась из глаз.
Я поднялась наверх, вытащила из-под подушки пистолет и спустилась в игровую комнату. Блики пламени, горевшего в камине, весело плясали на клинках шпаг и мечей. Я вернула пистолет на его место над каминной доской. Больше он мне не понадобится. Она уехала! Я победила!
Звякнул смартфон. Снова пришла эсэмэска от брата.
«Прекрати со мной обращаться как с ребенком! Это Нина или нет?!»
У меня все еще слегка кружилась голова от осознания победы. Теперь, когда эта особа удалилась от меня, я могла сказать ему правду:
«Ты был прав. Это была она. Но больше ее здесь нет. Эта женщина стала для нас плохой новостью. Для всех лучше, что она уехала».
«Погоди. Я не понимаю – она уехала? А что она говорила? Почему она оказалась в Стоунхейвене? Она искала меня?»
«Без понятия. Она так и не призналась, что это она. Но теперь это не имеет значения, потому что она уехала. И не вернется».
«Уехала? Со своим бойфрендом?