Я сидела и думала над своим рисунком, и вдруг ощутила дыхание Майкла, остановившегося у меня за спиной.
– Очень красиво, – сказал он, наклонившись ближе. – Ты раньше придумывала одежду?
– Одежду я ношу. Я ее не придумываю.
Майкл решительно прижал кончик указательного пальца к середине бюста нарисованного платья:
– А теперь ты это делаешь.
Я рассмеялась:
– Перестань. Какой из меня модельер?
– Почему бы и нет? У тебя есть основа, есть вкус, есть источники вдохновения и явно есть талант. Неужели тебе раньше этого никто не говорил?
Я смотрела на свой рисунок, пытаясь увидеть его глазами Майкла. Неужели во мне действительно было что-то особенное? Что-то, что оставалось непризнанным все эти годы, искорка света, которую никто не удосужился раздуть и превратить в пламя?
«Соберись, – прозвучал знакомый голос у меня в голове. – Прекрати спрашивать у других людей, чего ты стоишь».
На самом деле люди теперь не особо тратят время на то, чтобы смотреть друг на друга. Мы живем в мире поверхностных образов, пробегаем друг мимо друга второпях и видим ровно столько, сколько нужно, чтобы отнести человека к той или иной категории и прицепить к нему ценник, а потом броситься к чему-то еще, яркому и блестящему. Мало кто (вот Майкл такой!) остановится и посмотрит по-настоящему и подумает о том, что еще можно увидеть за кадром.
Может быть, я выбираюсь из куколки, становлюсь бабочкой, совершенно новым человеком! Может быть, я сменю фамилию на «О’Брайен», а фамилию «Либлинг» навсегда сброшу, как старую кожу.
Я уже не полпути к этому, так почему не пройти вторую половину?
Глава двадцать восьмая
Ванесса
Неделя третья
Майкл будит меня. Его взгляд грустен.
– Мне нужно съездить в Портленд на несколько дней, – говорит он и протягивает мне чашку кофе.
Я сажусь и прижимаюсь спиной к резному изголовью. От кровати пахнет не только сексом, но и пылью. В складках красного бархатного балдахина у меня над головой наверняка скрыта коллекция дохлых пауков и мух. Вот еще одно задание для домработницы, которая (в чем я нисколько не сомневаюсь) упорно увиливает каждую неделю от одного из пунктов уборки. Порой мне кажется, что Стоунхейвен пытается вернуться к своему естественному состоянию, хочет превратиться в дом с привидениями в каком-нибудь хэллоуинском тематическом парке.
Я делаю маленький глоток кофе и хмурюсь, будто не понимаю, о чем речь. Но я прекрасно знала, что это когда-то произойдет – наступит мгновение, когда чары разрушатся и в происходящее вторгнется реальная жизнь. Майкл приехал в Тахо в отпуск. Он и не думал здесь влюбляться, жениться и оставаться навсегда. Конечно, в какой-то момент ему надо будет вернуться домой.