Здесь увлекшись своим рассказом, молодой блюститель порядка начал перечислять «крутые» подробности:
— Всюду видны отделенные от их туловищ: головы, руки, ноги, вспоротые животы. Но и японцам тоже досталось. Трое из них остались лежать в зале мертвыми, а двое уползли едва оставшись живыми, получив, при этом, многочисленные огнестрельные раны. Именно по их окровавленным следам неуверенного «отхода», мы и определили, что их было, в общей сложности, пятеро.
— А наших? — дрожа всем телом от охватившего ее нервного возбуждения, спросила заинтригованным голосом девушка, — Кто-нибудь из наших остался?
— Нет, никого, — ответил Степан с достоинством, понятным для полицейского, большая часть подопечных которого была уничтожена, — всех «положили». Дольше всех «Папа» держался, но сказать он так ничего и не смог, и пока ехала скорая, «отдал Богу душу». Так что «наших» бандитов в этом районе, практически, не осталось — вот это я могу заявить с полнейшей уверенностью.
— Если то, что ты сказал, правда, — сделав опечаленное лицо насупилась Елизавета, — тогда мне придется искать другую работу.
— Не сомневайся, — уточнил лейтенант, — это совершенная истина. И если уж будешь менять род занятий, то попробуй найти чего-нибудь поприличней.
— Легко вам говорить маменькиным сынкам, — злорадствовала Елизавета, скривив в язвительной усмешке пленительно-красивые губы, — выросли дома, получили образование. Мы же в сравнении с вами, еще в малолетстве оказались в детдоме и прошли там школу совершенно иную — не ту, что направлена на получение знаний, а ту с помощью которой можно лишь выжить и не сломаться под жестоким гнетом Судьбы. Так-что спасибо за искреннее напутствие, но мне придется работать только там, где возьмут, а не там, где мне бы хотелось. Если, конечно, ты мне ничего не предложишь? Ты ведь оказать такую услугу мне не собрался?
— Да, нет, — отвечал ничуть не обидевшийся блюститель порядка, — по крайней мере пока. Но я обязательно буду иметь твою заботу в виду, и если что подвернется, то сообщу непременно. А теперь, извини, меня начальство зовет, — указал он на махавшему ему рукой подполковника, — в следующий раз договорим обязательно, а сейчас я побежал: надо работать. Увидимся.
Кедрова была сообразительной девушкой и отчетливо рассудила, что находиться возле ресторана, набитого трупами двух противоборствующих синдикатов преступной направленности, ей абсолютно не стоит. Она, еще раз окинув взглядом все здание, некогда внушавшее ужас всем, кто имел честь что-нибудь знать, либо слышал про «папу Колю», презрительно усмехнулась и быстрым шагом направилась в сторону дома.