И так продолжалось и продолжалось — порочный круг любви, страданий, одиночества и тоски. Твой отец знал, у меня есть чувства к другому. Я причиняла Филиппу боль, продолжая любить Оскара, и он мучил меня, не позволяя уйти. Но твое рождение изменило все. Я держала тебя на руках, ты был таким идеальным, светловолосый ангелочек — крошечный и невинный. Однако всякий раз, когда я брала тебя на руки, ты начинала плакать. Я чувствовала, что буквально пачкаю тебя своими прикосновениями.
Я была измотана, вся семья была измотана, в конце концов, мы бы полетели в пропасть, увлекая за собой и детей. Кто-то должен был разорвать порочный круг. Поэтому я ушла… Несмотря на сопротивление со стороны королевской семьи, я развелась с Филиппом и сбежала так далеко, как только могла. Даже с твоей бабушкой и Сесилией я оборвала связь. — Мать замолчала и посмотрела на меня.
Я не знал, что сказать. В комнате стало невероятно тихо, а в саду уже вовсю пели птицы.
— Ты прав, Прескот. Во всем. Я плохая мать и, возможно, не очень хороший человек. Но я тогда сбежала, чтобы защитить вас. Прошло уже много лет, и Оскар стал ядом для моей души. Я слишком слаба и мне так не хватает этого яда! Надеюсь, тебе повезет в любви больше, чем мне, сын мой. Думаю, ты сильнее меня. Вот и все, что я хотела тебе сказать. — Мать вздохнула, и только теперь я заметил, что она все время держала свою мягкую ладонь у моей щеки.
Я резко отвел взгляд.
— Почему ты ничего не рассказала мне раньше? — тихо спросил я.
Она улыбнулась и надела солнцезащитные очки.
— Я заслуживаю того, чтобы меня ненавидели, — просто ответила она. — До свидания, сын. — И с этим словами она вышла из комнаты.
Мне стало трудно дышать. Мать будто забрала с собой весь кислород.
Я опустился на диван, где некоторое время назад сидела мать (обивка еще сохранила тепло ее тела), и попытался осмыслить только что произошедшее. Кофе! Мне нужен кофе!
В комнату постучали, и я резко вскочил на ноги.
— Сильвер? — воскликнул я с надеждой и вдруг запаниковал. Может, в коридоре стоит отец… или даже дядя… в общем, кто-то, тоже желающий вывернуть душу наизнанку.
Однако это была Карла, которая приоткрыла двойные двери и улыбнулась.
— К сожалению, нет, — весело сказала она. — Мисс Сильвер сейчас на кухне. Она чистит картошку.
— Что она делает? — Я заморгал.
Карла рассмеялась, и у нее на щеках появились ямочки.
— Такаши попросил меня принести вам свежий кофе, — сказала она, поставив на стол кофейник, из которого соблазнительно пахло.
— Тебя послали небеса, — с облегчением пробормотал я.