Работавшая въ теченіе многихъ лѣтъ комиссія по реформѣ мѣстнаго управленія, подъ предсѣдательствомъ члена Государственнаго Совѣта Каханова, не довела своего дѣла до конца. Сенаторскія ревизіи, предшествовавшія началу работъ этой комиссіи и матеріалы, собранные комиссіей, дали ясную картину несоотвѣтствія между всѣмъ мѣстнымъ административнымъ строемъ и новыми условіями жизни. Но отвергая мысль о реформѣ бюрократическаго строя, реакція, главнымъ представителемъ коей былъ К. П. Побѣдоносцевъ, признала нужнымъ приспособить земское самоуправленіе къ недостаткамъ бюрократіи, вмѣсто того, чтобы, наоборотъ, улучшить бюрократическій административный строй въ соотвѣтствіи съ земскими потребностями. Работы Кахановской комиссіи были сданы въ архивъ и министерство внутреннихъ дѣлъ выработало проектъ новаго положенія о земскихъ учрежденіяхъ, съ ограниченіемъ правъ земства и подчиненіемъ всей его работы не только контролю губернаторовъ, но и непосредственному руководству губернскихъ предводителей дворянства, поставленныхъ во главу всѣхъ земскихъ учрежденій.
За земскимъ самоуправленіемъ наступилъ чередъ и городского. Городовое положеніе 1870 года, по своему характеру, соотвѣтствовало земскому. Оно было далеко отъ предоставленія населенію общаго избирательнаго права. Но и въ немъ, какъ и въ земскомъ положеніи 1864 г., не было смѣшенія надзора правительственной власти съ опекой надъ дѣятельностью самоуправленія. По положенію 1870 г. активное избирательное право не было поставлено въ зависимость отъ вѣроисповѣданія избирателей. Для городовъ черты осѣдлости, гдѣ еврейское населеніе количественно доминировало, во избѣжаніе еврейскаго большинства представителей избираемыхъ въ городскія думы, такъ называемыхъ гласныхъ, установленъ былъ положеніемъ 1870 г. максимумъ числа евреевъ-гласныхъ, а именно не больше одной трети общаго числа гласныхъ въ каждомъ изъ трехъ разрядовъ, по которымъ избирались гласные и которые различались по размѣру ценза. Въ земскомъ положеніи 1864 г. никакихъ ограниченій для евреевъ не было установлено. Это объясняется не только болѣе либеральной политикой начала 60-хъ годовъ въ сравненіи съ концомъ этого десятилѣтія, но и тѣмъ, что земскія учрежденія дѣйствовали не повсемѣстно; ихъ вовсе не было ни въ девяти юго-западныхъ, сѣверо-западныхъ и бѣлорусскихъ губерніяхъ, ни въ Польшѣ. Въ тѣхъ же губерніяхъ, гдѣ они были введены въ дѣйствіе, землевладѣльческій еврейскій элементъ почти отсутствовалъ и поэтому не могло образоваться не только еврейское большинство, но и сколько нибудь значительное число евреевъ земскихъ гласныхъ. Дѣйствительно, въ земской работѣ евреи фигурировали только въ составѣ такъ называемаго третьяго элемента, но ихъ почти не было въ составѣ гласныхъ. Тѣмъ не менѣе, въ 1890 году, при измѣненіи положенія о земствахъ, безъ всякой надобности включено было правило, безъ котораго не обходился почти ни одинъ законодательный актъ царствованія Александра III; «впредь до пересмотра закона о евреяхъ», они не пользуются правомъ участвовать въ избирательныхъ по земству собраніяхъ, т. е. лишены какъ активнаго, такъ и пассивнаго избирательнаго права. Это новое ограниченіе не имѣло практическаго значенія и поэтому не обратило на себя вниманія тогдашнихъ общественныхъ дѣятелей. Однако, въ положеніи 1890 г. таилась возможность и другого ограниченія, которымъ потомъ правительственная власть широко пользовалась во вредъ евреямъ. Земскіе служащіе, въ томъ числѣ и земскіе врачи, избиравшіеся самимъ земствомъ, должны были быть въ своихъ должностяхъ утверждаемы губернаторами. Съ конца прошлаго столѣтія евреи за рѣдкими исключеніями на земскую службу не назначались.