«Зефир» — это плохо. Ее компьютер теперь просто подорвет боевую ракеты, как только подойдет на достаточное расстояние. Даже если Бармаглот выдержит — облако плазмы сожжет нам все сенсоры и антенны. Тогда вторую ракету или абордажную шлюпку мы просто не увидим.
— Льюис, рядом «тлеющая» пространственно-временная аномалия, — пробился в ускорившееся сознание голос Майни. — Можно попробовать открыть резонансным импульсом прыжкового генератора.
— Давай.
Сенсоры на корме фиксируют подрыв ракеты и догоняющее нас облако плазмы, но мы успеваем. Майни чуть доворачивает корабль вправо и Бармаглот ныряет в бледно-голубое кольцо. Сознание возвращается к нормальной скорости и почти сразу освещение меняется на аварийное, а автоматика оповещает о включении режима маскировки.
— Майни, Коре про ракету пока ничего не говори.
Я встаю с кресла и бегу к каюте — нужно усадить Алису в спаскапсулу и надеть скафандр. Второй раз проваливаемся в прошлое — Кора будет в ярости.
По лестнице поднимался неприятно пахнущий дяденька из квартиры этажом выше. Увидев их, он остановился и замер. Пакет из его руки выпал, что-то звякнуло.
— Здластвуйте, — поздоровалась с ним Алиса и осторожно обошла упавший пакет. За полгода папа научил ее выговаривать почти все буквы, только «р» все никак не получалась.
— А-а-га, — протянул тот, глядя мимо Алисы на Майни.
Алиса тоже обернулась на подружку. Единорожка остановилась рядом с дяденькой, ткнула копытом в пакет, вокруг которого растекалась прозрачная лужица:
— По показаниям моих сенсоров — это жидкость с высоким содержанием этанола и опасной примесью метанола. Если вы собирались употребить ее в пищу, то вам очень повезло, что сосуд разбился. С вероятностью в шестьдесят процентов вы бы получили тяжелое отравление.
Дяденька кивнул. Майни осторожно перешагнула пакет и подошла к Алисе. Обернулась:
— Осколки острые, позвольте я вам помогу.
Кончик ее рога сверкнул, лужица стремительно высохла, а пакет со всем содержимым превратился в небольшой кубик, взлетевший в воздух.
— Алиса, ты знаешь где здесь общественный утилизатор?
— Ага. На улице есть приемный бак.
Никита поднялся на второй этаж к квартире «москвичей». Хотя какие они «москвичи»? Хозяин квартиры ирландец, жена — русская, а приехали они вообще из Норвегии.
Он позвонил, подождал с минуту и позвонил еще раз. Дверь открыла голубоглазая девочка лет четырех-пяти, которую в прошлый свой визит он не видел.
— Вы кто?
Никита присел перед ней на корточки.
— Я полицейский. А кто-нибудь из твоих родителей дома есть?