Йосеф ненавидяще посмотрел на Фаню.
- И не зыркай на меня, мне на тебя насрать. И на твое руководство которое собственной тени боится - тоже. Я все равно буду сражаться, и я это буду делать хорошо, потому что умею. Так что можешь вычеркнуть меня изо всех своих трусливых списков. А я пошла.
- Анархистам здесь делать нечего! Тут тебе не твоя банда! - крикнул Йосеф вдогонку.
Фаня направилась к выходу, когда сзади загремели стульями, встали и пошли за ней несколько человек. Меир нагнал ее, протянул руку:
- Будем знакомы. Я Меир.
- Будем. Я Фаня. Иегудит-Фанни Винер.
- Я знаю. Про тебя легенды ходят.
Какое-то время они молча шли рядом.
- Я думаю, что ты совершенно права. Пассивное сопротивление - тупиковый путь. Нас должны бояться.
- Я об этом и говорила. С другой стороны, нельзя построить новое общество только на страхе. Тут Йосеф прав.
- Давай сначала построим это новое общество, а там посмотрим. Пока что, я думаю собрать отчаянных ребят и создать другую организацию, боевую не зависящую от зажравшихся ленивых функционеров, которые собственной тени боятся. Как мыслишь? - обратился он к Фане.
Фаня присмотрелась к нему. Провоцирует или на самом деле готов к расколу?
- Организации - это не ко мне, - сказала она. - Я против сектанства, а любое организованное сообщество со временем превращается в секту и начинает действовать исключительно в целях собственного выживания. Это…
- Да знаю я про твое анархистское прошлое! - засмеялся Меир.
- Это не прошлое. Это - настоящее, - серьезно ответила Фаня. - Нельзя загонять народ в рамки. В любые. Это погубит народ. Так что - я против.
- Ну и зря. Нам такие как ты пригодились бы.
- Нам?
- Да. Думаешь, мы с тобой одни такие? Тут многие думают так же. Ну, мы с тобой еще вернемся к этому разговору, правда, Фанни?
- Посмотрим, Меир.
Пожали друг другу руки и разошлись.
А Фаня отправилась в Иерусалим. Знала, что глупое суеверие, что все это стариковские бредни, но надо было вложить записку в Стену плача. Говорят, что такие письма доходят до Бога, и тогда изъявленное в них желание исполнится. Все же уроки папы Хаима не прошли даром. А вдруг?
Обошла завалы по дороге к Стене, пробралась сквозь груды камней, положила руку на теплый гладкий камень и замерла. Стало спокойно, ушла горечь, прояснилось в голове. Камень что-то прошептал ладони, Фаня согласно кивнула. Рядом с ней стояла смутно знакомая женщина, чудно’ одетая, точно так же положив руку на камень Стены. Интересно, о чем она думает? Что написала в своей записке? Ей ведь уже лет сорок, наверное, может даже пятьдесят, что просят в таком почтенном возрасте? Да какая разница, женщины в любом возрасте просят у Бога одно и то же. Женщина повернула голову, изумленно взглянула на Фаню, даже рот приоткрыла. “Что ее так удивило?” - подумала Фаня и дружески прикрыла глаза: мол, все спокойно, все хорошо, не беспокойся. Развернулась и ушла. “Откуда я ее знаю?” - мелькнуло в голове, но Фаня тут же о ней забыла.