- Как же вам ее отдали? Просто так?
- Почему просто так? Их секретарь немного поупирался, но всем было ясно, что это наилучший выход. Вот и отдали.
Какие-то они были тогда… Чудны’е, что ли. Интересно, а я бы смогла взять вот так чужого ребенка и растить? Наверное, да. Особенно если бы своих не предвиделось.
- А чем вы ее кормили? Она же крохотная совсем была!
- Деточка, в кибуце-то? Какая проблема? Молоко коровье, козье, все свежее, никакой химии, как сейчас. Да и дети в кибуце практически общие. У нас и ясли были, и детский сад. Правда, чуть позже, когда девочки рожать стали одна за другой. А так - кто свободен, тот и сидит с детьми. Идея была хорошая, жалко, что недолговечная.
- Какая идея? Кибуцы?
- Именно. Идея коммуны, где все общее и все равны - идея великая. Но только до тех пор, пока живы те, кто этой идеей горит, кто ради нее на все готов, даже на смерть. Именно поэтому из кибуцев выходили лучшие воины: они боролись за идею, потому что для них еврейское государство - это и был кибуц. А потом подросли их дети…
- И что? Их же воспитывали эти же энтузиасты.
- Но росли они уже в другое время. Михаль не было и девятнадцати, когда началась Война за Независимость. Она, как и другие дети идеалистов-первопроходцев, сразу же ушла в армию, которая тогда только создавалась. А после войны многие в кибуц не вернулись. А внуки и правнуки отцов-основателей чуть ли не бегом бежали от идеи и практики всеобщего равенства. Идеалы генетически не передаются. И слава богу, наверное.
- А вы так и остались там?
- Не совсем. Меня выгнали. Но об этом в другой раз. Я устала.
Еще бы она не устала от таких воспоминаний! С арабом-насильником - это, конечно, жесть. Меня прямо распирало от любопытства узнать, что же случилось с Михаль. Надо же, она тоже воевала! Вот эта полная пожилая женщина… Наверное, тогда не полная и, конечно, не пожилая. И еще двух детей родила. Вот это были люди! Честное слово, снимаю шляпу. Ведь война - это страшно. Страшно и за свою жизнь, и за жизнь близких. Дочь за независимость воевала, мать из пулемета стреляла, кибуц обороняла. Это сколько же Фане было в 1948? Да 48 и было, Татьяна Константиновна, что с вами?! Она ж ровесница века! Вполне еще молодая, можно сказать, женщина, ненамного старше меня сегодняшней. Погоди, так ведь получается, что и Томер воевал. Если он родился в начале 50-х, то на на Войну Судного дня - вполне мог попасть. Надо будет его расспросить. Если захочет рассказать, понятное дело. Боже мой, какие они все боевые, оказывается. А так и не скажешь.