Потом она пошатнулась, медленно повалилась навзничь и распростерлась на полу, оглушенная и жалкая; юбки высоко задрались, открыв грубые шерстяные чулки, подвязки и розовые ляжки.
Все произошло гораздо быстрее, чем я здесь описываю, и гораздо тише, чем можно себе представить. Единственными звуками, последовавшими за грохотом упавшей кружки с ложкой, были жуткий треск удара, шумный выдох, вырвавшийся из груди мисс Брюер, и скрежет пряжки почтовой сумки по стене. Я закрыла лицо руками и, кажется, простонала в ладони: «Боже мой…», а потом шагнула к мисс Брюер. Тогда я увидела, что Селина по-прежнему сжимает плошку в руке. И увидела ее лицо – белое, потное и совершенно чужое.
В голове пронеслась мысль… я вспомнила пострадавшую девушку, мисс Сильвестр, и в голове пронеслась мысль: «Так ты действительно на нее напала! А я тут одна с тобой в камере!» Я в ужасе отпрянула и судорожно вцепилась в спинку стула.
Селина выронила миску и бессильно привалилась к свернутой подвесной койке. Я увидела, что она вся трясется, еще сильнее, чем я.
Мисс Брюер слабо замычала и начала шарить вокруг себя в поисках опоры. Тогда я наконец подскочила к ней, упала на колени и положила дрожащие руки ей на голову:
– Не двигайтесь, мисс Брюер… Лежите, не двигайтесь…
Несчастная разрыдалась, и я крикнула в коридор:
– Миссис Джелф! Миссис Джелф, скорее сюда!
Надзирательница опрометью подбежала к решетке, ухватилась за прутья и ошеломленно ахнула, увидев представшую картину.
– Мисс Брюер пострадала! – выкрикнула я и несколько тише добавила: – От удара в лицо.
Миссис Джелф побелела, дико взглянула на Селину и на миг застыла, держась за сердце. Потом толкнула решетку, которая, немного приотворившись, уперлась в ноги мисс Брюер. Пока мы суетливо и неловко оттаскивали бедную женщину в сторону, Селина стояла неподвижно, по-прежнему дрожа всем телом, и безмолвно смотрела на нас. Оба глаза мисс Брюер уже заплыли, и под ними быстро набухали синяки; ее платье и шляпа были измазаны влажной известкой со стены.
– Мисс Прайер, помогите мне довести ее до моей комнаты, – сказала миссис Джелф. – Потом кому-то из нас надо будет сбегать за врачом… и мисс Ридли.
Тут она пристально взглянула на меня, потом опять посмотрела на Селину, которая теперь сидела на полу, обхватив руками колени и низко опустив голову. Кривая звезда у нее на рукаве словно светилась в полумраке камеры. Внезапно мне показалось жестоким отвратиться от Селины сейчас – оставить ее здесь, дрожащую, без единого слова утешения, зная, в чьи руки она попадет после случившегося.