Смерив островитянина взглядом, настоятель оперся двумя руками на трость, тяжело вздохнув.
– Ты же не будешь сидеть здесь до самого ее возвращения?
– Как раз это я и собираюсь делать, – невозмутимым голосом ответил Харакаш, не открывая глаз. – А что?
– Вредно на голом каменном полу сидеть, вот что, – с ворчащими нотками в голосе ответил магистр Ирвин и легко стукнул кончиком трости мастера меча по бедру. – Вставай, нечего тут заболевания разные приманивать. Раз тебя отсюда и за волосы, хе-хе-хе, не оттащить, то я, пожалуй, составлю тебе компанию.
Островитянин все же посмотрел на магистра, не скрывая недовольства шуткой о его «прическе», и встал, бросив на старающегося сохранить невозмутимый вид Альвина косой взгляд.
– Вот и славно. Альвин. – Магистр повернулся к временно оставшемуся без работы оруженосцу принцессы. – Сходи в мой кабинет и принеси оттуда три кресла. Мне, себе и уважаемому мастеру меча. И захвати книгу со стола, она там одна. А вот Равьи и Соло, они тебе как раз и помогут. – Сухой палец указал на пытающихся прошмыгнуть мимо незамеченными служителей, и те замерли, словно примерзнув к месту. – Мальчики, помогите гостю, ну же…
Когда коридор опустел, магистр Ирвин снова глянул на Харакаша, но на этот раз взгляд его был серьезен и суров.
– Ты не сможешь всегда ее защищать, Харакаш. Ее судьба…
– Ее судьба – вернуться домой и поставить точку во всей этой истории раз и навсегда, – коротко и зло отрубил островитянин.
– Ты прав, конечно, ты прав… Но для этого она должна пройти определенный путь. – Магистр, устало опершись на трость, бросил взгляд в темноту потайного хода. – Тот, что предначертан ей свыше.
– Ну, раз он предначертан ей свыше, то я сам являюсь частью этого пути, разве нет?
Настоятель вздохнул, не желая отвечать на откровенно провокационный вопрос Харакаша и вступать в бессмысленный и долгий спор о материях, что им обоим были знакомы лишь отчасти.
– Если она та, кем должна быть, то она справится, – в конце концов тихо сказал магистр Ирвин, выдержав последующий долгий взгляд мастера меча.
– Та. – Островитянин отвернулся от собеседника и бросил обеспокоенный взгляд в темноту коридора. Зная всю историю «принцессы», Харакаш не был на самом деле в этом уверен настолько, насколько хотел.
Огонек свечи горел ярко и ровно, чуть колыхаясь от моих шагов. Иногда приходилось идти боком – коридор сужался, а после расширялся, подчиняясь какой-то неведомой мне логике. Возможно, в местах расширения были спрятаны другие двери? Я не могла этого знать.
Дойдя до первой развилки, я остановилась, закусив губу. Сунувшись в каждый коридор буквально на полшага, я вернулась на развилку, а потом, поудобнее взяв свечу в правую руку, положила пальцы левой на рукоять клинка.