.
Офицеры говорили, как мне казалось, нарочито сдержанно и подчеркивали свою дисциплинированность. Речь шла только о необходимости помочь поддерживать порядок в тылу наступавшей армии и создать с этой целью дисциплинированную воинскую часть на старых основаниях – без выборного начала и комитетов. Это была в то время программа минимум большинства офицеров в отношении новых воинских формирований. Очень многие новшества (о них речь впереди) принимались при условии, чтобы начальники назначались и чтобы их масть была единоличной. Кроме того, без всякого сговора, как-то само собой было восстановлено титулование «Ваше Превосходительство». Обращение «Господин генерал», введенное при Керенском, казалось неразрывно связанным с революцией. Впрочем, наименование «козаки» ввели вместо «солдат» применительно к слагавшимся обычаям украинской армии – Куриня, раньше не служившие в армии часто обращались к генералам по-украински – «пане отамане».
Мой брат, относившийся к Украине значительно менее примирительно, чем я, сразу объявил, что в дивизию Натиева не пойдет, и записался в Куринь[155]. Я явился в куренную канцелярию только в первых числах апреля. Предварительно расспросил брата, насколько сильны в отряде «щирые» тенденции. Он только рассмеялся:
– Сам увидишь… для приличия обозначаем Украину.
Куринь помещался временно во флигеле мужской гимназии. Во дворе стояла походная кухня. Меня очень любезно принял адъютант ротмистр Белецкий, бывший офицер пограничной стражи. Представил «атаману» Куриня генералу Литовцеву, назначенному на эту должность приказом уездного коменданта. Ввиду того, что артиллерия и конница еще не начали формироваться, мне было предложено поступить в одну из пеших сотен. Командные должности уже были распределены. Я был принят простым «козаком» и в первый же вечер был назначен в караул – охранять какой-то склад. Немного меня поразило то, что караульным начальником оказался унтер-офицер пехотинец, а часовыми – сплошь офицеры, но такой был в это время принцип организации. Старые чины и вообще, что было в «бывшей российской армии», не принималось во внимание. Раз поступил «козаком», то и служи как козак. Дома брат посмеивался:
– Постой, постой на часах… Не все тебе командовать.
Первоначально Куринь не был обычной воинской частью, хотя бы и добровольческой. И офицеры, и солдаты, кроме немногих, кому некуда было деваться, жили дома. Являлись на службу в 9 часов утра. Все желающие имели право, предупредив заранее, «бунчужного» (фельдфебеля) обедать и ужинать в Курине, но большинство ходило домой. Дома хранилось и ручное оружие – винтовки и шашки.