— Я в порядке, Спасибо, — с искренней благодарностью пробормотала я, высвобождаясь из рук женщины.
Она протянула мне полотенце, и спросила:
— Помочь вам умыться, аль-дэй?
— Помоги, — я испугалась, что и шагу не смогу ступить на затекших ватных ногах. — И зови меня по имени, Эмери. Ты же знаешь его?
— Василиса. Это великая честь для меня.
После посещения уборной стало легче, но все равно я чувствовала себя отравленной чужим ядом. И противоядия нет. Кроме мысли о том, о ком нельзя думать. Я раз десять протерла лицо, шею и грудь мокрым полотенцем, но ощущение, что я с ног до головы в грязи, не проходило. Надо принять душ, может пройдет, и я приду в себя, в уверенную, красивую и сильную Василису Олеговну Пасную, курсанта Космической академии, чья летняя практика неожиданно переросла в лётную.
— Всё, что делает аль-тар, он делает с дальним прицелом, просчитывая на много ходов вперед, — вдруг сказала Эмери, поймав в зеркале мой затравленный, если честно, взгляд. И отвела глаза. — Простите, госпожа. Я уловила часть испытанных вами эмоций.
— Да, я поняла, что он хотел меня убить.
— Нет, зачем? Не для того он вас… взял на Стрелу.
— Похитил. Зачем лукавить? Да, ты права. И не права. Он хотел убить меня как личность.
Эмери растерянно хлопнула золотистыми ресницами, а ее руки машинально крутили кончик длиннющей белой косы, опять до жути напомнив мне Снежку. Ее любимый жест, когда подруга в растерянности.
— Вы тем и ценны как аль-дей, что ваша личность уникальна, — выдала, наконец, навигаторша. — Тут что-то другое. Я не могу поверить, что такой умный, проницательный и предусмотрительный военачальник, как наш аль-тар, совершает непростительную ошибку. Он всегда находит нестандартные и наиболее разумные решения в самых сложных ситуациях. И он никогда еще не проигрывал. Он гений.
— От гения до безумца — один шаг.
— Но тогда вам тем более нельзя без защиты, Василиса. Вот, возьмите, — драконидка решительно расстегнула комбез и сняла с себя свой уссе. Протянула: — От всего сердца дарю вам это ожерелье.
— Нет! — Я шарахнулась в сторону. Нет. Не хочу. Никаких чужих эмоций впитывать не хочу! Ни за что!
Эмери, опустив руку, хитро улыбнулась:
— Ну вот. У вас получилось. Вы полностью закрылись, госпожа! Запомните это чувство. Это будет ваш ключ к щиту. А теперь попробуйте снова прикоснуться к подарку аль-тара. Или сначала к моему.
— Я не принимаю твой подарок, — сказала я, но взяла и приложила к груди. Ничего не почувствовала. Вообще. И так обрадовалась, что мой щит тут же треснул, и в меня плеснул яд эмоций. На этот раз я уловила сочувствие, восторг, трепет и сожаление. Но тут же усилием воли вымела их из своей души.