. В компании петербургских студентов Веригин неоднократно покидал пределы поселка, за что не раз выслушивал порицания и привлекался к ответственности. Первый раз он отлучился с ними 4 августа до рыболовного песка И.А. Рочева, но был возвращен стражником Москвитиным 6 числа. Второй раз он отсутствовал с 22 по 24 августа. За эти отлучки окружной исправник просил губернатора привлечь ссыльного к административной ответственности
[194]. Дело рассматривалось в мировом суде дважды, 30 сентября 1897-го и 28 февраля 1898 г. И дважды Веригин был оправдан за отсутствием состава преступления
[195].
Это событие побудило Веригина еще раз обратиться к тобольскому губернатору с просьбой перевести его в место, где можно было бы заниматься сельским хозяйством, и более дешевое по сравнению с Обдорском. В прошении Веригин указывал на известное противоречие, которое значительно затрудняло его пребывание в Обдорске. Хозяйственная жизнь маленького поселения на Полярном круге и благополучие его населения базировались на добыче рыбы. Короткое северное лето почти все обдоряне проводили на рыбных песках вдалеке от поселка. Хотел ли Веригин это обстоятельство использовать для того, чтобы просто иметь легальную возможность покидать Обдорск, или действительно его материальное положение к тому времени стало настолько затруднительным, что он стал рассматривать рыбную ловлю как возможный источник средств существования? Но он говорил о том, что, не отлучаясь на ловлю, жить в Обдорске может только человек с «даровым содержанием»[196]. И в случае, если перевод сочтется невозможным, то просил «дать распоряжение полицейскому правлению, чтобы не стесняло ...в выездах из села Обдорска для рыбных промыслов, которые необходимы как добывание хлеба». Помощь единоверцев, по-видимому, составляла важную часть бюджета ссыльного духобора. Так, у группы кавказских духоборов, задержанных в 1896 г. в Самарово, полиция обнаружила 1155 рублей, из которых 1140 были изъяты.
Последнюю попытку перебраться в места, более благоприятные для земледелия, Веригин предпринял в январе 1899 г. В прошении от 21-го января он обращался к березовскому исправнику с просьбой разрешить проживание в Березове. Для него, не получавшего никакой государственной помощи, было важно перебраться из дорогого Обдорска. Он приводит некоторые цифры, ярко иллюстрирующие элементы повседневной жизни. Например, сажень дров в Березове стоила рубль «с небольшим», а в Обдорске 3 и 3,5, молоко крынка 5 копеек, а в Обдорске – 10. Кроме того, он по-прежнему мечтал заниматься огородничеством, овладел столярным ремеслом и предполагал «сбывать свою работу чиновному люду в Березове». Но к тому времени система наблюдения за ссыльным в Обдорске была уже отлажена, и березовский исправник А. Смирнов посчитал, что перевод в уездный центр будет нежелательным в том числе и потому, что контролировать контакты в более многолюдном Березове было бы сложнее