– Он хотел скрыть свой почерк.
– Но почему? Ну будет у хозяйки образец его почерка – и что с того? И все же не исключено, что вы правы. Опять же, почему послания столь лаконичны?
– Не представляю себе.
– Нам дана удачная возможность поломать голову. Слова написаны обычным карандашом, фиолетовым, плохо заточенным. Обратите внимание: от листка с готовой записью оторвали сбоку клочок, прихватив часть буквы «М». Наводит на мысли, да, Ватсон?
– Предосторожность?
– Именно. Очевидно, там была какая-то отметка, вроде отпечатка пальца – что-то, способное выдать автора. По вашим словам, миссис Уоррен, это был мужчина среднего роста, темноволосый, бородатый. Сколько бы вы ему дали лет?
– Немного, сэр, не больше тридцати.
– Еще какие-нибудь приметы можете назвать?
– Он хорошо говорил по-английски, сэр, но по акценту я все же подумала, что он иностранец.
– Он был хорошо одет?
– Очень элегантно, сэр, как подобает джентльмену. Темное платье, ничто не бросается в глаза.
– Своего имени он не назвал?
– Нет, сэр.
– Как насчет писем, посетителей?
– Не было.
– Но по утрам или вы, или служанка к нему, конечно же, заходите?
– Нет, сэр, он сам себя обихаживает.
– Боже! Это в самом деле удивительно. А багаж?
– При нем был только большой коричневый саквояж, и всё.
– М-да, материала у нас немного. Вы утверждаете, что наружу из этой комнаты не вышло ничего – ровным счетом ничего?
Квартирная хозяйка извлекла из сумочки конверт и вытрясла оттуда на стол две обгоревшие спички и окурок папиросы.
– Вот что оказалось утром на его подносе. Я принесла это, так как слышала, что вы умеете узнавать очень многое из всяких мелочей.
Холмс пожал плечами:
– Здесь ничего нет. Спички, конечно, были использованы, чтобы прикурить папиросы. Это очевидно, поскольку обгоревший конец очень мал. Когда прикуриваешь трубку или сигару, спичка обгорает до половины. Но, господи, этот окурок весьма примечателен. Вы говорите, что видели у джентльмена бороду и усы?
– Да, сэр.
– Загадка. Я бы сказал, что эту папиросу курил чисто выбритый мужчина. Смотрите, Ватсон, эта папироса опалила бы даже ваши скромные усики.
– Мундштук? – предположил я.
– Нет-нет, кончик расплющен. Полагаю, миссис Уоррен, вы не допускаете мысли, что там живут двое?
– Нет, сэр. Он ест так мало, что я удивляюсь, как одному-то хватает.
– Что ж, думаю, нам нужно подождать, пока не соберется еще материал. В конце концов, жаловаться вам не на что. Плату вы получили, жилец он, спору нет, необычный, однако же необременительный. Платит хорошо, а если предпочитает скрываться, то вас это особо не затрагивает. У нас нет причин доискиваться до его секретов, разве что мы узнаем, что эти секреты преступные. Я берусь за это дело и не упущу его из вида. Сообщайте мне, если произойдет что-то новенькое, и можете рассчитывать в случае надобности на мою помощь.