– Ага, Ватсон, это наверняка здесь!
Он распахнул окно, послышался негромкий нарастающий перестук и затем грохот: мимо нас пронесся в темноте поезд. Луч фонаря заскользил по подоконнику. Он был покрыт толстым слоем черной угольной пыли, но местами она была размазана.
– Видите, где лежал труп? Эге, Ватсон, а это что? Явно след крови. – Холмс указал на бледное пятно, расплывшееся вдоль деревянной рамы. – На камне лестницы тоже кровь. Все доказательства налицо. Давайте подождем, пока остановится какой-нибудь поезд.
Нам не пришлось долго дожидаться. Ближайший же поезд с грохотом выкатил из туннеля и замедлил ход; взвизгнули тормоза – поезд застыл. От подоконника до крыши было не более четырех футов. Холмс осторожно закрыл окно.
– Пока что наша версия подтверждается. Что вы об этом думаете, Ватсон?
– Блестяще. Вы превзошли самого себя.
– Не скажите, Ватсон, не скажите. С момента, когда я додумался до того, что тело лежало на крыше – идея, что и говорить, не особенно хитрая, – все прочее последовало само собой. Если бы речь не шла о важных государственных интересах, я сказал бы, что ничего значительного мы до сих пор не сделали. Трудности еще впереди. Но может, мы сумеем отыскать здесь что-нибудь полезное.
Поднявшись по кухонной лестнице, мы вошли в анфиладу комнат второго этажа. Первой была столовая, просто обставленная и совершенно для нас неинтересная. Вторая, спальня, тоже не дала никаких открытий. Последняя комната выглядела более обнадеживающе, и мой спутник взялся за систематический осмотр. Повсюду было полно книг и бумаг: очевидно, комнату использовали как кабинет. Проворно и методично Холмс перебирал содержимое ящиков и полок, но радость открытия не осеняла его строгое лицо. К концу часа он не добился никакого прогресса.
– Хитрый лис замел следы, – проговорил он. – Не оставил ни одной улики. Опасные письма уничтожил или куда-то увез. Это наш последний шанс.
Последний шанс заключался в небольшой жестянке, стоявшей на письменном столе. Холмс вскрыл ее при помощи стамески. Внутри лежало несколько свернутых в трубочку листков бумаги, исписанных цифрами. Это были какие-то подсчеты, но к чему они относились? Повторявшиеся слова «давление воды» и «давление на квадратный дюйм» позволяли предположить связь с подлодкой. Холмс нетерпеливо отшвырнул листки в сторону. Остался только конверт с газетными вырезками небольшого размера. Холмс вытряхнул их на стол, и тут я уловил в его лице волнение, свидетельствующее о возрожденной надежде.
– Что бы это могло быть – а, Ватсон? Что бы это могло быть? Подборка посланий, напечатанных в виде газетных объявлений. Колонка из «Дейли телеграф», судя по бумаге и шрифту. Правый верхний угол страницы. Дат нет, но послания можно расположить по хронологии. Вот это, наверное, первое: