– Ваши сведения устарели, Джордж; сейчас говорят «вертануть». Однако, разумеется, плут не пожелал выйти наружу. Если бы он задолжал за комнату, я бы подключил к этому делу брокеров; но он платит за нее вовремя. Он не нарушает закона и ведет относительно безупречный образ жизни – не считая, разумеется, того, что его можно привлечь за хранение опиума. Правда, толку от этого будет немного, поскольку полиция не горит желанием подключаться к нашей работе. – Он сокрушенно покачал головой. – Боюсь, я вынужден представить мисс Браун очень плохой отчет.
Но минуло еще несколько дней, прежде чем Леон действительно написал по оговоренному адресу, который, как он и подозревал, оказался лишь пересылочным ящиком в писчебумажном магазине, куда приходили письма до востребования.
Неделей позже суперинтендант[12] Медоуз, друживший с нашей троицей, явился получить консультацию у Манфреда по поводу фальшивого испанского паспорта, и, поскольку Манфред был настоящим экспертом в том, что касалось подделки документов, к тому же неистощимым кладезем историй об испанских преступниках, совещание затянулось далеко за полночь.
Леон, решив размяться, проводил Медоуза до Риджент-стрит, и вскоре разговор у них зашел о мистере Джоне Летеритте.
– О да, я хорошо его знаю. Два года назад я арестовал его по обвинению в мошенничестве, и он получил восемнадцать месяцев на выездной сессии Лондонского уголовного суда. Этот малый – настоящая паршивая овца, да к тому же еще и стукач. Это ведь он сдал Джо Бенталла, самого ловкого домушника нынешнего века. Джо получил десять лет, и я не хотел бы оказаться на месте этого парня, когда он выйдет на свободу!
Леон, вдруг заинтересовавшись отсидкой Летеритта, задал своему собеседнику один вопрос, а когда тот ответил, то сначала застыл на месте как громом пораженный, а потом согнулся пополам от беззвучного хохота.
– Не вижу здесь ничего смешного.
– Зато я вижу, – фыркнул Леон. – Каким же дураком я был! А ведь еще думал, будто разобрался в этом деле!
– Этот Летеритт вам для чего-нибудь нужен? Я знаю, где он обитает, – сказал Медоуз.
Но Леон лишь покачал головой в ответ.
– Нет, он мне не нужен, но мне бы очень хотелось провести минут десять в его комнате.
Медоуз моментально стал серьезным.
– Он-таки занялся шантажом, да? Я все думал, откуда же он берет деньги.
Однако Леон не стал просвещать его. Вернувшись на Керзон-стрит, он начал искать похожие дела, после чего самым тщательным образом принялся изучать топографическую карту шести графств, окружающих Лондон. Гонсалес последним лег в постель и первым проснулся, поскольку спал в передней части дома и услышал стук в дверь.