Машина неслась в направлении Тверии. Проезжая мимо Капернаума, Юлия заметила церковь с розовыми куполами среди зеленых деревьев в конце золотого поля.
— Что это? — спросила она.
— Это греческая церковь, православная, как в России. Русские туристы ее очень любят. Там батюшкой служит молодой грек. Хочешь зайти? — спросил Исраэль и внимательно посмотрел на Юлию.
— Не знаю, — задумчиво ответила она.
Исраэль направил машину через поле по кочковатой дороге и остановился возле ворот, которые запирал на ключ чернобородый молодой служитель в длинной рясе. Увидев приехавших, он передумал и пригласил их войти. По узкой дорожке, затененной виноградной лозой, они прошли во внутренний дворик. Здесь стоял длинный стол со скамьями. Деревянный мостик уходил к Кинерету и заканчивался ступеньками, спускающимися прямо на каменистый берег.
— Вообще-то это пристань для лодок, — объяснил священник. — Но в этот засушливый год вода отступила слишком далеко.
— Мы хотели бы осмотреть церковь, — попросил Исраэль.
Издали казавшаяся крошечной, церковь была высокой, с широким куполом и апсидой. Служитель отворил дверь и впустил их внутрь. Исраэль сделал несколько шагов, увидел иконостас и вдруг заторопился, смутившись.
— Я подожду вас снаружи, — сказал он и исчез, оставив Юлию наедине со священником.
В полумраке, озаренные дрожащим огнем свечей, блестели серебряные оклады икон. Растерявшись на мгновение, Юлия вдруг вспомнила, что делают в церкви.
— Я хотела бы поставить свечку, — обратилась она к священнослужителю.
— Конечно, конечно, — ответил тот, принес длинную свечу и подвел Юлию к иконостасу.
Юлия зажгла огонь от другой горящей рядом свечи и поставила свою отдельно. Вдоль икон тянулись перила, сплошь увешанные золотыми и серебряными цепочками и часами. Священник пояснил:
— Многие прихожане оставляют здесь свои вещи, не знаю зачем.
— А о чем они молятся? — спросила Юлия.
— Каждый о своем.
— Моя подруга, — сказала Юлия, — попала в автомобильную катастрофу. Вернее, она вела машину и нечаянно задавила женщину, да и сама пострадала тоже, потеряла память и не знает точно, проехала она перекресток на красный или на зеленый свет.
— Это не имеет значения, — заметил служитель.
— Вы думаете? — Юлия, до сих пор смущенно смотревшая в сторону, повернула голову к священнику.
Простая эта реплика расстроила все ее мысли. Она опасалась, что выдала себя, и служитель догадался, что она лжет, рассказывая о себе, но тот смотрел спокойно и ласково, и Юлия продолжила:
— Потом ее похитил маньяк, который убил следователя, ведущего дело о катастрофе, а подругу пытался вывезти за границу, но она убежала и теперь скрывается и не знает, что ей делать.