– Я люблю тебя.
– Я буду здесь, ждать тебя, – сказала она, крепко меня обнимая.
Когда мы наконец отошли друг от друга, Маргана смотрела на нас влажными от непролитых слез глазами.
– Я знаю, как велика эта жертва. Она не будет напрасной, дитя.
Я ей не верила, но, когда моя надежда иссякнет, я буду держаться за ее веру в то, что Эвран жив, что я могу его спасти.
– Я готова. – Я повернулась к гобелену, к полотну абсолютной тьмы.
Я закрыла глаза и сделала глубокий вдох. Один, два, три.
Меня поглотила тьма, густая и непроглядная, как чернила. Она была хуже, чем я помнила, такая тихая и спокойная. Единственным подтверждением того, что я жива, был шум крови в ушах. Я сжимала рукой веревку – мое спасение, мою связь с реальным миром. Часть меня хотела вернуться прямо сейчас, просто проверить, смогу ли я выбраться, но в прошлый раз это сработало. Я не стану думать о том, что буду заточена здесь три дня. Я лучше сосредоточусь на поисках Эврана, на том, чтобы постепенно двигаться вперед.
Я сделала осторожный шаг. Поскольку большая часть моего тела была покрыта одеждой, я могла видеть только до пояса, как будто моя нижняя половина была погружена в воду. Я опустилась на колени, чтобы коснуться земли. Она была на ощупь как грубая ткань, будто я шла по гобелену. Но я шагала очень осторожно из-за того, что не видела, куда ставлю ногу. Мне казалось, что в любой момент я могу шагнуть в пропасть. Я развязала свои кожаные ботинки и убрала их в сумку вместе с чулками. Света от моих ног было немного, но он давал хоть какую-то видимость. Пока я не убедилась, что я здесь и правда в безопасности, я не хотела привлекать к себе слишком много внимания, выпуская больше света.
Держась одной рукой за веревку, а другой сжимая сумку, я старалась идти по прямой. В гобелен я вошла в полдень и поклялась идти до тех пор, пока больше не смогу держать глаза открытыми. При мысли о том, что буду спать в этом месте, у меня по коже побежали мурашки. Я могу никогда не проснуться, а если проснусь, смогу ли отличить сон от яви?
Менее чем через час путешествия я уже чувствовала, как в мое сознание проникает что-то вроде безумия – словно иней образовывается на краю оконного стекла. У меня на голове волосы встали дыбом, когда мимо моих ушей проплыл голос, такой слабый, что был лишь тенью шепота: «Помоги нам».
Я начала петь про себя, чтобы скоротать время и заглушить шепот, который, я была почти уверена, мне мерещился. Я шла до полуночи, мои мысли блуждали от того, что я сделаю, если найду Эврана, до того, что произойдет, когда мы уничтожим гобелен. Раньше, когда я мечтала о своем будущем, я всегда представляла рядом с собой Эврана. Теперь, не имея даже уверенности в его любви, за которую можно было бы держаться, я не могла представить себе ничего, кроме темноты.