— Ну ладно, ребята! Пора завязывать страдания. Хватит меланхолить, а то умом тронемся. Давайте, по лодкам и в камыши. Скоро утка пойдет, перелет начнется.
Потихоньку мы начали собираться. С кряхтением натягивали сапоги, брали патроны, ружья и молча уходили в темноте к угрюмо шумящим у берега камышам.
По традиции, собираясь к лодкам, мы всегда ярко разжигали костер, чтобы он служил для нас маяком в темноте озера. На этот раз берег не остался пустынным. В кругу вздрагивающего света одиноко сидел Виктор. Видимо, растревоженный воспоминаниями, он никак не мог от них избавиться.
Пламя костра, рассыпая хвосты ярких искр, панически металось из стороны в сторону под порывами рассветного ветерка. Казалось, оно испуганно отбивается от приближающегося рассвета своим желтым языком, выбрасывая его в сторону и почти расстилая по земле.
Золотой зигзаг освещенных восходом сосновых макушек разделил мир надвое. Позади мрачной темноты леса разрасталось молодое, нежное, светло-розовое тело утренней зари. От него веяло добром и надеждой на счастье.
Пламя костра тускнело на глазах, теряло привлекательность и загадочность. Казалось, оно стремительно улетало куда-то в даль, становясь все меньше и незаметнее, унося с собой ночные страхи и переживания.
Наконец, светлые тона неба победили тьму, и за лесом показался край еще не горячего, но уже яркого солнца.
Из вечности поднимался новый день, несущий каждому живущему на земле свои события, проблемы и новые испытания.
ЭПИЛОГ
В стороне от шумного городского центра на холме у задумчивой речки расположен высокий обелиск в память о воинах, погибших за отчизну. Тихое пламя вечного огня освещает в темное время бетонные фигуры двух солдат, склонившихся над могилой.
Богата Русь такими памятниками. Миллионы своих сынов сложила она в братские могилы, но стала ли от этого счастливей и свободней?
Каждый год в конце июля приносит сюда восемь красных роз пожилой мужчина с седой головой.
Он подолгу стоит у мраморных плит, опустив голову. Останавливаются прохожие, бегло читая списки погибших, спрашивают у мужчины:
— У вас тоже родственники здесь?
— Да, родственники…
— А как фамилии-то?
— Не знаю.
Люди с удивлением его оглядывают и в недоумении проходят дальше.
А он все стоит в молчании, не отрывая взгляда от немеркнущего скорбного огня.