Однако провести работу более организованно было трудно. Крестьяне — народ хозяйственный и выбирали очень тщательно, сдавали документы и угоняли машины. Вечером подъехал капитан Радченко и, бравируя фактом организованной доставки техники, подал мне акт приемки. Я, бегло просмотрев его, подписал.
Без сна и отдыха за двое суток мы раздали все машины и собрали доверенности.
Последнюю машину утащили на буксире.
Утром на работе, разговаривая по телефону, я увидел, как в кабинет вошел Мироносов. Вид его был тревожным.
— Вот елки-копалки, одной доверенности не хватает. Ты не брал?
— Ты что, сдурел! Это же не доверенности, а машины у нас недостает. Давай пересчитаем.
— Ну да! Документы уже в бухгалтерии и акт составлен о недостаче.
Поразмыслив, мы решили срочно ехать к военным.
Когда подъехали к воротам объекта, я представился, но часовой, не ответив, отошел. Нас не пропускали и мы стояли как оплеванные.
— Слушай, метров триста слева есть тропинка и там сетка разорвана. А там рядом автостоянка. Давай доедем, — предложил Мироносов. Мы сели в машину и двинулись вдоль забора в поисках незаконного прохода. Мы не продвинулись и сотни метров, как послышался собачий лай и нас окружили несколько автоматчиков.
— Всем выйти из машины, руки за голову и шагом марш к пропускному пункту. — Собаки лаяли у наших ног, дула автоматов смотрели в грудь, в глазах у солдат решимость и напряжение. Мы невольно подчинились и униженные, оскорбленные и взбещенные таким приемом, поплелись к воротам. Там нас встретил дежурный офицер и, выслушав меня, спокойно разъяснил:
— Этот пароль отменен, проезд и проход запрещены.
Я попросил его связать меня по телефону с полковником.
— Не имею права, — коротко ответил он и ушел в помещение.
Что было делать? Я отправился в облисполком признаваться в потере одной машины. К моему удивлению, зампред отнесся к этому сообщению спокойно.
— Хорошо, что одной не хватает. Я думал, что в той суматохе вообще не разберемся. Что ты! Вас двое, а их по триста с каждой стороны и все со своими интересами… Ладно, завтра вызову полковника. Приходи к десяти.
Но встреча эта ничего не дала. Полковник, иронически улыбаясь в мою сторону, сообщил:
— Документы подписаны обеими сторонами. Еще вчера они отправлены с нарочным в штаб округа. У нас проблем нет, а в ваши мы не вмешиваемся.
Совсем растерянный, я отправился в свою бухгалтерию искать помощи и совета.
Наш главбух — пожилой, лысоватый человек, никогда не начинал разговор первым и мог молчать буквально неделями. Выслушав меня, он с улыбкой ответил: