Увы, это не сработало. Она слушала меня, все плотнее сжимая губы, а потом процедила:
– Он не получит никакой доли, даже если найдет деньги. Это мои деньги!
– Тут пусть юристы разбираются. Он заявит, что его договоренность с вашим сыном строилась на соглашении вашего сына с вами, заключенном в присутствии свидетелей. Раздолье для юристов, верно? Прения можно растянуть на годы.
– Ступайте! – велела она.
– Как скажете. – Я поднялся. – Но вы же понимаете…
– Убирайтесь!
Намеки я ловлю на лету. Я вышел из спальни, закрыл за собой дверь и направился к лифту. На первом этаже меня поджидал Ноэль.
– Что она сказала? – пискнул он, кидаясь мне навстречу.
– Много чего. – Краем глаза я заметил в арке дверного проема чью-то фигуру. – Слегка расстроена, по-моему. Может, прогуляемся? Если поблизости есть приличный бар, я куплю вам выпить – при условии, что вы не потребуете шампанского.
Он выгнул шею, бросив взгляд наверх, снова повернулся ко мне и со словами «Отличная мысль!» распахнул входную дверь. Я вышел, подождал Ноэля и предложил заглянуть в гриль-бар «У Барни» на углу Семьдесят восьмой улицы и Мэдисон-авеню.
Кабинку в гриль-баре никак не назовешь идеальным местом для приватных разговоров. Конечно, сразу видно, не подслушивает ли кто в кабинке напротив, но вот насчет тех, кто сбоку, приходится полагаться на удачу или постоянно туда заглядывать. Когда мы зашли, какая-то пара как раз освободила кабинку в дальнем конце. Мы тут же ее заняли, за спиной у меня оказалась стена. Явился официант в белом фартуке и очках, протер столик, и мы сделали заказ.
– Короче, все плохо, вы не смогли ее отговорить, – подытожил Ноэль, которому я по пути рассказал о беседе с его матерью.
– Верно, – мрачно подтвердил я. – Теперь понимаете, почему я готов за вас заплатить? Потому что мне самому не помешает промочить горло. Разговаривая с вашей матерью, я словно перенесся в Огайо на много-много лет назад. Вам сейчас сколько?
– Двадцать три.
– А мне было семнадцать, только-только школу окончил. Ну да, условия были другие, мне пришлось легче, чем вам. Моя мать не была богатой, я не мог выпросить у нее ни сотню, ни тысячу, ни даже…
– Черт подери, я тоже! Это совсем не просто!
– Может быть, но факт остается фактом. У вашей матери деньги имеются, и вам нужно всего-навсего найти к ней правильный подход. А у меня все было по-другому. Моя мать была прирожденным тираном в юбке, вот в чем закавыка. Я не решал самостоятельно ровным счетом ничего. Сегодня, слушая вашу матушку, я не мог отделаться от ощущения, что хотел бы посоветовать вам поступить по-моему. Правда, в вашем случае это вряд ли возможно.