Назад караван увозил «мягкое золото» и иные диковины вновь присоединенной землица. На флагманской шхуне, оставив уезд и дела в нем на своих вновь прибывших заместителей, возвращался на Урал сибирский воевода - наместник бригадный воевода Белых Григорий Фомич, который был отозван в Москву, и забегая несколько вперед, вернулся в подведомственный ему уезд только осенью следующего 1578 года, зато с молодой женой старинного княжеского рода. В связи с чем весь 1577 год укрепления власти русского царя на присоединённых землях проходило без его участия, благо было на кого положиться и оставить на местах. Да и боев крупных уже не было. В основном осваивали земли, приводили к присяге государю Ивану Васильевичу и объясачивали в его пользу живущих на них туземцев, да и себя, что уж грех утаивать, не забывали. Правда, для «собственных нужд» брали по божески, немного, не более 1 % от ясака, который получали сверх положенного для монарха, не «запуская руку» в царскую казну. Тем более, какой летом ясак, зверь «не выходной», злато - серебра с самоцветами у местных людишек «кот наплакал», только витаминами в ягодах запаслись за теплую пору.
В основном больших проблем с назначением дани не было. Остяки с вогулами и прочими самоедами, бежавшие домой после разгрома ханского войска, представили пришельцев в своих рассказах сородичам очень страшными и злыми колдунами, повелителями огня и грома, а потому соплеменники частенько не дожидались, пока новоявленные завоеватели явятся в их земли, сами приходили в занятые русскими поселения. Первым, ещё в прошлом году, уже на четвертый день после взятие Искера, к Белых явился остяцкий туре (князек) по имени Бояр в сопровождении многих своих людей и предложил дружбу. Остяки привезли с собой большое количество еды, в основном рыбу, выделенные шкурки пушных зверьков. За ним по мере распространения пугающих рассказов о русских, приходили изъявить свою покорность и иные князцы местных племен. Разнесшаяся далеко весть о гибели Кучума и его войска лишила покоя народы населявшие Сибирь, в том числе и татар. Так, что в этом году часть татарских мурз, баев с беками, да ясаулов и огланов с берегов Иртыша, Тобола и впадающих в них мелких рек, прибыли с подарками для предводителя победителей и с изъявлением ему своей покорности. Не мешкая с прибывших знатных татарских людишек брался шерт государю Ивану Васильевичу, устанавливался размер ежегодного царского ясака и обговаривались иные выплаты и работы их родов и племен для нужд новой власти. За своими «лучшими людьми» потихоньку стали возвращаться и простые татары — те самые, что ранее, побросав свои жилища, бежали вслед за знатью далеко от родных мест. Воевода, а впоследствии и Ивлев с Медведевым и иными начальными людьми, встречали их приветливо, позволили вернуться к родным очагам, заявляла при этом, что если они будут послушны воле русского царя и их, как представителей нового правителя в этих краях, они и их воины не причинят им зла. Так, стараясь расположить к себе новых подданных, русская администрация намеревался прибрать к царским рукам всю Сибирь.