Царьград (Чупин) - страница 176

Однако не всегда обьясачивание происходило достаточно мирным путём. В начале весны 1577 года, перед своим отъездом, Белых отправил вниз по Иртышу полусотню во главе с опционом запаса Богдановым, приказав подчинить живших там татар с остяками и назначить им ясак. 5 мая полусотня с приданными трехфунтовками и толмачами из числа доверенных остяков, вышла на стругах в поход. Татары, поселившиеся в долине реки Аримдзянки, были легко подчинены милиционерами, однако часть их, проживающая в устье речушки, засев в своём небольшом городке, оказали отчаянное сопротивление. Взяв штурмом селение, стрельцы - отставники, в назидание другим, чтобы им неповадно было сопротивляться новым властям, жестко поступили с побежденными. Предводителей - зачинщиков повесили за ноги над городским тыном. А всех прочих, в том числе, невиданное дело и баб, заставили поклясться в верности русскому царь -  целуя окровавленный меч и на найденном у местного муллы Коране. Что подтвердило информацию о том, что не очень то среди обращенных в ислам местных татар укоренилась новая вера, сильны ещё были среди них, без различия социального статуса, старые языческие обычаи.

Собрав и отправив под охраной собранный ясак в возводимый с середины весны на слиянии Тобола и Иртыша Тобольск, первопроходцы пошли по воде дальше — в земли Натсин и Харбин. Проведенная ранее экзекуция над непокорными в долине реки Аримдзянки, в значительной мере способствовала бескровному установлению власти белого царя в этих краях. Дальше путь Богданова с его стрельцами лежал в землю Туртас, занимавшую долину реки того же названия, на которой стоял городок, так же названный Туртас. Жившие чуть ниже уватские татары, объединившись с туртасскими, все они входили в один улус уничтоженного Сибирского ханства, встретили пришельцев стрелами. Однако, как бы они ни сопротивлялись, в конце концов вынуждены были покориться, заплот городка не долго сопротивлялся ядрам трехфунтовок. Уже первым залпом были выломаны лесины из тына, а после пятого образовался пятнадцатиметровый пролом в ограде селения, в который и вошла одоспешенная колонна милиционеров. И через полчаса не сильно интенсивного боя поселение пало, без безвозвратных потерь со стороны штурмующих. Пяток дней на экзекуции против главарей обороняющихся и их активных сторонников. Присяга от остальных по двойному обычаю, сбор и отправка дани и снова в путь.

Туртасскими и уватскими землями кончалась территория обитания сибирских татар, «ниже», севернее начиналась территория остяков. В остяцкой земле первой на пути экспедиции стояла селение Назим, в которой татары и остяки жили рядом, дальше к северу татары больше не проживали. Не встретив никакого сопротивления, приведя населения к клятве новому государю, снова получив ясак за прошедший год и назначив его на будущее, отправив его в «столицу», полусотня пошла дальше, её путь лежал на реку Демьянку. На которой в своем городке, построенном на высоком мысу, жил туре (князёк) Ниман, не придумавший ни чего умнее, как собрать две тысячи вооруженных подвластных ему остяков и вогулов и поджидать русских, для боя с ними. Богданов не долго думая попытался взять городок с ходу, вынеся парой залпов воротца и часть частокола около них. Однако, воины Нимана отбросили стрельцов от пролома, убив с полдюжины из них. После чего опциону пришлось взять городок в «осаду», вернее изобразить её, со своими двумя десятками бойцов, сказалась отправка под охраной «обозов» с трофеями, значительно уменьшивших и так то не великим числом подразделение, да и последние потери для пятидесяти сабель многого стоили. Ситуацию ухудшал и тот факт, что рассчитывая как обычно на быструю победу, Богданов недостаточно хорошо запаслись едой в Туртасе, что так же осложняло положение полусотни. Так бы и ушли не солено хлебавши, да вовремя подошло подкрепления из «столицы», вернулась, на паре стругов, часть охранников отправленных с ясаком и подкрепление в два десятка милиционеров. Да и ещё улыбнулась удача, в лагерь пришёл мелкий торговец из чувашей по имени Апаш, оказывающий «орлам» Брусилова «постоянные услуги» по их профилю деятельности в этих местах. В «осажденном» городке у него имелись торговые связи среди его жителей и Апаш по просьбе Богданова ушел со своим товаром в городок. Через пару дней он вышел из поселения и к вечеру пробрался в лагерь отставников, в котором и поведал полусотнику, что и князек Ниман, и призванные им воины, и жители городка сильно перепуганы, целыми днями молятся идолам своих божков, приносят жертвы, камлают, желая узнать, что их ждет впереди и прося своих «высших покровителей» отвести от них и селения пришедшую беду в виде воинов белого царя. После чего не задерживаясь покинул милицейский стан, уйдя далее по маршруту определенному ему его куратором из «конторы» Брусилова. А полусотня на утро следующего дня, после получасового артобстрела, не только ядрами городского тына, но и гранатами территории самого городища, пошла на очередной штурм, который в этот раз увенчался успехом, Ниман со своими воинами и жителями сдался на милость победителей. На этот раз никто не пострадал от репрессий победителей, правда взяли все ценное что нашли в городке, да забрали аманатами пару старших сыновей князька и по первенцу ещё у десятка лучших местных мужей и наложили двойную дань на население землицы. Проведя в поверженном вражеском поселении полудюжину дней Богданов собрался на утро седьмого дня выйти в дальнейших поход. Но судьба распорядилась по своему, в этом городке полусотню нагнал трибун Медведев с двумя сотнями стрельцов, после чего объединенный отряд на утро следующего дня пошел далее, на этот раз путь вел к лежащему невдалеке остяцкому городку Рачи, в котором был установлен весьма почитаемый местными аборигенами идол божка Рачи, в честь которого городок и получил свое название. При подходе стругов к Рачи, там как раз проводили великое камлание окрестные шаманы с целью отведения от местных беды в виде пришельцев с заката, при этом не забывая брать от «паствы» «добровольные пожертвования», почему - то в основном остатками добытой прошедшей зимой пушнины, которой уже было собрано от жертвователей великое количество. Увидев подходящие по речному стреженью стрелецкие струги, шаманы с помощниками, а за ними и их «паства» бросились в леса. Пока струги причаливали к берегу к бежавшим присоединились и все жители селения, за исключением не более десятка стариков и старух. Войдя в городок и не обнаружив в нем ни души, за исключением оставленных стариков, частью сил встали на постой до утра, а пока стали собирать оставленный ценный хабар в том числе и «добровольные пожертвования» божку Рачи. Но и утром, так никто из аборигенов не появился. Добрав не собранные за прошедший день трофеи, подкормив стариков и не запалив селение, погрузились в струги и пошли далее по реке, по дороге заходили в каждое встречное поселение, чтобы привести их жителей, в случае если успевали перехватить бежавших, в повиновение, беря с них шерт государю и назначая ясак в количестве пушнины исходя их наличия населения (с души) и жилищ (с дыма) в селище. А пока в счет ясака за прошедший год брали все, что подворачивалось под руку, в основном продовольствие. Пройдя Цингальскую землицу, вышли к остяцкому городку Нарым. Местных мужиков - остяков в нем почти не оказалось. При опросе установили, что все они ушли на Иртыш, где поджидают в засаде пришельцев, чтобы не пропустить их вниз по реке. Оставшихся немногих мужиков, женщин да детей притеснять не стали, даже постоем в городке не стали, просто собрали наспех все ценное что нашли да ушли к берегу, на котором разбили свой лагерь. Весть о захвате Нарыма быстро достигла сидящих в засаде остяков и когда стемнело, ушедшие мужики стали крадучись возвращаться домой, опасаясь за судьбу своих оставленных домочадцев, боялись, что находники станут за них мстить захваченным семьям. Однако, убедившись, что все близкие живы, невредимы и не пострадали, на утро подавляющая часть местных остяков присягнули на верность русскому царю, внеся назначенную дань и обязались привезти к весне следующего года пушной налог. Простояв у Нарыма с неделю, отряд снова начал сплав по Иртышу, поход продолжился. 20 июля стрельцы прибыли в Тарханскую землицу в которой правил туре Калпухов, очень гордящийся своим происхождением. Все тарханские остяки уверены, что родоначальники их туре (князьков) произошли от пришлых татар, предки которых жили у слияния Тобола и Иртыша. У городка милиционеры снова встретили отпор от туземцев. Бой, со стоянием перед началом и преследованием в конце, продолжался пару - тройку часа, в ходе которого многие остяки полегло на вечно в землю, в том числе и туре Калпухов со своим окружением из лучших местных людей. И снова пушки и ружья «рулили» в этом сражении. «Ливень» картечи и пуль в первые минуты битвы буквально выкосил центр «боевой толпы» остяков, в котором находились наиболее одоспешенные воины, туре со своими ближниками. Еще пара залпов по флангам и четвертый, добивающий, в спины бегущих врагов. Потери среди аборигенов были огромные. После чего началось преследование драпающего противника и занятие его городища. На утро собрав весь необходимый стрельцам хабар, Медведев приступил к принесению клятвы верности русскому монарху всеми оставшимися живыми после сражения и штурма поселения взрослыми жителями городка. Шерт брался по обычаям местных, благо ранее было кому просветить находников про местные верования и быту. После чего получив дань за прошлый год и назначив ясак на следующие лета, струги с русскими пошли далее. К этому времени во всей долине Иртыша оставалось лишь одно место, неподвластное русскому царю -  городок, в котором жил сильный туре по имени Самар, именем которого называлось и само городище. Данному князьцу были послушны все остяки Иртыша и Оби. Городок Самар стоял на месте, названным в будущем русскими первопроходцами Самарский ям. Кроме Самар у князьца было и второе укрепление на Иртыше, ниже первого, где он укрывался в случае сильной опасности. 8 августа рано утром, практически перед рассветом, когда сон караульных самый сладок, ночная тьма еще не полностью уступила дневному свету, а над водой и по берегам курится туман, стрельцы показались на Иртыше в видимости из Самара. Заранее высаженные отставники из полковых и дивизионных разведок, подобрались к спящим часовым, выставленных местным правителем на берегу реки у пристани, у тына и ворот самого Самар и перерезали их. После чего основные силы милиционеров хлынули в открытые ворот обреченного селения и приступили к его зачистке. Проснувшийся от криков своих подданных, Самар - туре попытался защитить себя и своих людей, организовать отпор нападавшим, но был быстро сражен метким выстрелом из «сакмарочки» и упал мертвы на землю, чем вызвал панику среди своих приспешников. Остяки, перепугавшись, начали разбегаться кто куда, но бежать из окруженного поселения было некуда и оставшиеся в живых жители покорились силе находников, не посмев отказаться ни от шерта новому монарху, ни от дани за прошедший год, ни от ясака в будущие лета. После чего одна полусотня ушла ко второму укреплению и полностью разрушив его, а развалины предав огню, забрав собранный в нем хабар, вернулась к основным силам.