— Я люблю твой член, — на ухо Славе промурлыкала она, и Слава решил, что с него достаточно.
— Сходила бы ты лучше умылась, — Слава старался держать себя более трезвым, чем он был на самом деле.
— Пойдём со мной, — язык у девушки заплетался не на шутку. — Давай уже без резинок.
«Она меня что ли в этом упрекает?»
— Давай просто уложим тебя, где потише.
Где-то в глубине квартиры раздался звон битого стекла. Слава сразу представил, что разбился один из бокалов, из которых они так культурно пили ещё каких-то пару часов назад. От этой визуализации Славе больно отдало в паху, будто именно туда он получил добротный удар коленом.
— Ты меня любишь?
Косой взгляд, лёгкая отрыжка, высохшая слюна в уголке рта, раскрасневшиеся щёки. Всё это указывало на то, что этот вопрос Регина вполне могла задать и унитазу. Слава решил, что Регину как раз стоит сейчас познакомить с этим предметом дома Матвея.
— Куда?
— Освежиться.
Слава приподнял девушку, понёс её через всю вакханалию спонтанной пьяной вечеринки. Регина продолжала нести какую-то чушь, к которой совершенно не хотелось прислушиваться. Славу самого начинало подташнивать, и мокрые пьяные поцелуи его девушки только добавляли омерзения. Он крепко желал избавиться от своей ноши. В голове всё плыло, перед глазами мелькал растерянный отец, от которого Слава сбежал. Стыд накатывал волнами вместе с тошнотой.
— Прямо иди, там туалет и ванная. Мне надо на воздух.
Регина потерялась в полумраке коридора и возгласах толпы со всех сторон.
Славу кто-то обнял за плечи.
Матвей.
Его глаза блестели и едва ли не выкатывались из глазниц.
— А с тобой-то что?
— Всё ништяк. Покурим?
— Покурим.
Они пошли не на балкон, а в подъезд. Лестничные клетки и сверху и снизу были облюбованы гостями. Единственный минус квартиры Матвея — один и весьма маленький балкон.
Матвей повёл его дальше, к лифту.
— До магазина прогуляешься со мной?
— Да хоть в Африку, — ответил Слава цитатой из какого-то старого фильма, потом засомневался, было ли там именно так, и был ли этот момент подходящим для этой цитаты.
Холодный ветерок моментально сбросил градус с покрасневшего лица Славы.
— Регина чёт нажралась.
— Да и ты тоже!
— А ты у нас прямо ЗОЖ!
— Неа, — хитро ухмыльнулся Матвей. — Просто у меня есть кое-какие альтернативы.
— Наркоманишь, сука? — Славу несло. Глаза жили отдельной жизнью и искали приключений.
— Самую малость, — с задором ответил Матвей. — Люблю порой ускориться, если есть чем. Синька — вещь хорошая, но я не могу много пить. С иного похмелья порой в окно хочется выйти.
— Бывает. Чем ускорялся-то? — Славе это было не слишком интересно. Лицо горело, в горле стоял неприятный ком. Невероятно хотелось выблевать всё, что оставалось в его желудке. Он держался и вёл беседу с Матвеем.