- Хуго фон Химмельрейх, странствующий рыцарь, - отрекомендовался Шварцрабэ, с легкостью спрыгивая вниз и протягивая руку толстяку, - К вашим услугам, сир.
- Фран… Сир Франц Бюхер. К вашим!
От Гримберта не укрылось замешательство юнца, как и легкая дрожь его пухлой руки в цепкой хватке Шварцрабэ.
- Если не секрет, сир Франц, сколько полных лет вы прожили на белом свете?
Должно быть, сиру Францу не раз задавали этот вопрос, его пухлые щеки осветились изнутри румянцем.
- Достаточно, чтобы быть посвященным в рыцари.
Лет семнадцать, прикинул мысленно Гримберт. Сущий молочный поросенок. Человек, посвящавший тебя в рыцари, или был в плохом расположении духа или отличался редким остроумием. В Турине я приказал бы срезать с твоей жирной спины два-три ремня, если бы ты только осмелился подойти с тряпкой к «Золотому Туру». А тут - подумать только – рыцарь!
Однако Шварцрабэ, похоже, был далек от подобных мыслей.
- Не сомневаюсь, сир Франц, не сомневаюсь! – он потряс руку толстяка, может быть, излишне энергично, но с выражением искреннего восхищения на лице, - Более того, уверен, что если бы нам пришлось сойтись в поединке, вы бы задали мне славную трепку!
- Признаться, я… Не очень-то опытен в поединке. Меня посвятили лишь год назад и…
- Прискорбно, что скромность не значится среди семи христианских добродетелей, - заметил Шварцрабэ, - Иначе вы бы непременно стали ее земным воплощением.
Румянец Франца Бюхера стал гуще.
- Я… Мой доспех стоит на правом фланге, второй с краю. Зовется «Стальная Гора».
Взглянув в указанном направлении, Гримберт лишь беззвучно выругался. Сооружение, неудачно названное Францем «Стальной Горой», являло собой немалое сходство со своим хозяином – нелепое нагромождение брони и разномастных орудий, многие из которых, судя по всему, были изношены настолько, что представляли собой скорее причудливое украшение, чем инструмент боя.
Однако Шварцрабэ цыкнул зубом с таким выражением, будто увидел самого «Великого Горгона», не меньше.
- Недурная машина, - заметил он тоном знатока, - Тонн пятнадцать?
- Восемнадцать.
- Силовая установка – дизель?
- Два двухтактных. Это… старая модель.
- Старая – значит, проверенная временем! Ох, совсем забыл представить вам моего приятеля, сира Гризео и его «Судью». Сир Гризео – тот еще молчальник, однако обладает зорким глазом и острым языком, что подчас важнее пушек. А теперь, когда мы свели наконец знакомство, умоляю, сир Франц, утолите наше любопытство, рассказав, что здесь происходит и какому поводу мы обязаны за столь интересное зрелище.