— Мидзуо-сан, вы проткнули Онадере-сану ногу! — Объяснил батя, заставив старика опустить орудие пыток, — Сын, в рундучке есть аптечка!
Кивнув, полез в рундучок — кроме аптечки там лежали некоторые рыболовные снасти и набор инструментов. Видимо, чинить мотор.
— Прости-прости, Сэки-сан! — Покаянно кланялся болезненно кривящемуся секретарю Мидзуо-сан.
— Ничего, Мидзуо-сан, такое могло произойти с кем угодно, поэтому вы ни в чем не виноваты, — Великодушно отвечал он.
Нагнулся над ногой секретаря вместе с батей и вынес вердикт:
— Ноготь не пробит — это хорошо. Можно вытащить, но будет супер больно. Попробуем, Сэки-сан? — Спросил я, подняв взгляд на секретаря. Тот слегка побледнел, но в его глазах я узрел решимость. Можно тянуть!
— Ну уж нет, лучше оставить это специалистам. Мидзуо-сан, довезете нас до больницы?
— Само собой! А еще, Сэки-сан, примите в качестве извинений этого парусника, — Указал дед на рыбину.
Достав мультитул, я перерезал леску, батя обработал палец перекисью. Заматывать не стали — мало ли что. Заведя мотор, отец отвез нас к берегу. Ссадив пострадавшего на крылечко сарая, быстренько затолкали лодку под крышу, заперли ворота, секретарь оперся о плечи бати и Мидзуо-сана, а я потащил садок и рыбу-парусник.
— А были бы мы в кроксах, а не в тапках, такого бы не случилось! — Заметил я по пути к местному травмпункту.
— Что еще за «кроксы»? — Внезапно заинтересовался Мидзуо-сан.
Я коротко объяснил.
— Из калош можно сделать, говоришь? — С деревенской непосредственностью он стащил со своих довольно грязных ног сырые калоши и передал мне, — Успеешь за десять минут?
— Успею, — Пожал я плечами, — Но если получится плохо — никаких претензий!
— Само собой! — Кивнул он.
Достав мультитул, начал «апгрейдить» калоши аборигена, заодно известив батю:
— По возвращении в Уцуномию нам с Синохарой-саном надо будет навестить музыкантов.
— Зачем?
— Будем запугивать, предлагать подработку и заставлять подписывать соглашение о неразглашении. Слово Акира сдержал — но слово это одно, а бумажка-то она надежней будет, — С рабоче-крестьянской прямотой заявил я, — А Хацуне Мику должна пока остаться анонимной. Подогрею общественный интерес, записав с группой еще несколько песен. Потом, когда под руку подвернется подходящая кандидатура, сделаем из нее айдола.
— А ты знаешь, насколько жесток мир шоу-бизнеса? — Нахмурился батя, — Думаешь, можно так просто взять и с нуля создать популярного айдола?
— Будем затыкать проблемы деньгами, — Пожал я плечами, — Да и главное — хорошие песни. Готово, Мидзуо-сан! — Протянул я обувку старику. Тот взял, примерил, остановил трактор, слез, прошелся. Как же ему плевать на травму Сэки-сана! На лице последнего ясно отражалось все, что он думает о ситуации, но мужик продолжал стоически молчать.