— Это был замок, — полный мужчина средних лет, с тонкими черными усиками и острой бородкой бросает взгляд за окно, еще не прикрытое ставнем, — замок семьи дель Морте. Он сгорел еще два столетия назад во время предыдущей вспышки черной смерти. А вообще, сказать по правде, — хозяин пожимает плечами, — замок сожгли жители окрестных деревень.
— Дель Морте были вампирами? — спрашиваю я. — С тех пор у вас не принято предлагать незнакомцам войти?
— И вербена в каждом огороде, — добавляет Неморио.
— Все так, — соглашается хозяин. — Даже старожилы не помнят времен, когда дель Морте наводили ужас на всю округу, но обычаи в наших краях сохранились с той поры. Кровопийцы не могут проникнуть в жилище, пока их не позовут. А вербена отпугивает их.
— А почему она у вас вся завяла? — интересуется Сандро.
— Непонятно, — наш собеседник разводит руками. — Началось это недавно, может, с неделю. Все растения вдруг засохли, должно быть, какая-то садовая хворь их поразила. Хотите что-нибудь еще?
— Только комнаты на ночь, — отвечаю я. — И не мог бы кто-нибудь с утра показать дорогу до обители Владыки Солнца?
— Вы хотите встретиться с матерью Анной? — оживляется трактирщик. — Святая женщина, с ней многие приезжают поговорить, спросить совета, обрести утешение. Мой племянник Джованни вас проводит, он часто водит паломников в обитель.
Я благодарю хозяина, не посвящая его в свои истинные намерения. Мы еще немного сидим за столом, пьем кружку-другую граппы и расходимся по комнатам. Они маленькие, едва вмещающие кровать, комод и стул с тазом для умывания, находятся рядом на втором этаже, все окна выходят на ущелье. Сидя на кровати перед окном, я зажигаю несколько свечей так, чтобы свет падал на лист в моем блокноте, и цветными мелками набрасываю пейзаж, расплывающийся в туманной дымке.
Горы тают в темноте, в стынущем воздухе растворяется шепот сосен на ветру. Деревенские огни гаснут. Я забываю прощальный разговор с Бенвенуто, вглядываясь в живописный вид за окном и черные руины вдалеке. В наступающей темноте они выглядят зловеще.
Давиде Френи.
Я поднимаюсь с первыми лучами солнца и спускаюсь вниз, где в общей комнате меня уже ждет Джованни, проворный мальчуган лет одиннадцати. Наскоро перекусив молоком и хлебом с сыром, я выхожу из гостиницы. Друзьям я оставляю записку, в которой извещаю их, что в обитель пойду один, а им предстоит ждать меня внизу. Сандро, конечно, не обрадуется, а Неморио, поклявшийся служить не спрашивая, послушается и успокоит моего пылкого друга.
— Нам туда, синьор, — сообщает Джованни, когда мы выходим за деревенскую изгородь.