* * *
Через пару дней я в Ромии. Иерарха я не застаю в Грозовом дворце, он снова отбыл с пастырским визитом, в одну из окрестных обителей. Памятуя, чем чреваты такие поездки, я даю Леандро Деодато распоряжение поднять все возможные силы «Гаммадиона» в рейд против вампиров. Зачистить Латию от кровопийц, чтобы ни один не посмел и носа высунуть. Будь моя воля, прибил бы их к столбам вдоль Андриевой дороги.
Напугав своим разгневанным видом подчиненных хуже, чем упырей, я направляюсь в замок Нотте. Леополи мое мрачное лицо не пугает, а, скорее, вызывает у него любопытство.
— Вижу, ты получил множество впечатлений, съездив в горы, Джино, — замечает домовик, когда я влетаю в его просторный каземат и, не здороваясь, усаживаюсь в кресло. — Снова сломал очки?
— Нет, — бурчу я. — Чуть не порвал шкуру. Слуги рогатой госпожи оказались не выдумкой. Меня поджидали вампиры-фантомы во главе с нетопырем из рода дель Морте. У всех была метка.
— Ох, Джино! — испуганным шепотом восклицает Леополи и приносит с маленького прикроватного столика овальное серебряное блюдо с фруктами. — Хочешь персик?
— Нет, — отмахиваюсь от его заботы и невольно улыбаюсь смешным попыткам меня приободрить. — И еще я понял, что верить нельзя никому. Я и раньше это знал, но не думал, что до такой степени. Гроссо… Он Хранитель! Аврелий его завербовал еще в юности, и с тех пор он служил не триединой церкви, а тайному обществу.
— Все не то, чем кажется, — философски вздыхает Леополи, садясь за стол напротив меня. — Я предупреждал.
— Да, — соглашаюсь я, смотрю на него пристальным, тяжелым взглядом, и маленькое морщинистое лицо домовика, обрамленное седой бородой, застывает. — Ты ведь не обманешь меня, Леополи? Что ты знаешь о гороскопе, который был составлен в день смерти Аврелия, а потом исчез?
Домовик некоторое время смотрит на меня, не мигая, словно пытаясь осмыслить перемену в моем поведении. Потом кивает головой, и его взгляд наполняется мягкостью, как взгляд матери, адресованный ребенку.
— Астролог Аврелия мессир Марчелло, как ты знаешь, был взят под стражу по приказу Лаврентия, — говорит он. — Марчелло все еще где-то здесь, в Нотте, в одном нижних подвалов. Он лишился рассудка, и тайны составленных им звездных предсказаний потеряны в глубинах помраченного ума. Но почти все его записи перешли ко мне. Кроме того потерянного гороскопа. Никто не знает, с какой целью и по чьей просьбе он был составлен, и того, кто его присвоил, тоже так и не нашли.
— А что в тех записях, которые достались тебе? — нетерпеливо спрашиваю я.